Елизавета Вереск - Защита и Нападение

А он довольно позитивен для развалины. Легче сказать, чем сделать.

- Знаешь – неожиданно начала – Я даже рада, что попаду в академию. Не простую, а столичную. Только жалко, что общаться буду только с сестричкой и преподавателями.

Кондрат протянул руку и погладил меня по волосам, превращая аккуратный хвост в воронье гнездо.

Старый вояка один понимал, что творится у меня в душе.

Всю жизнь меня сторонились. Только когда маму еще любил Шонграх, у меня было подобие нормальной жизни.

Деньги, украшения и всеобщее внимание.

С появлением моей сестры многое изменилось.

Меня забрали из дома, разрешая навещать мать только на выходных.

Выделили отвратную комнату с жёстким матрасом и общую с двумя мальчишками душевую.

Через три года меня перевели на боевую подготовку к старому мужику с отвратным характером.

Пожалуй, это были самые спокойные деньки моей юности. Их не портили ни удары по ногам, и даже не громогласные крики, осуждающие за каждый плохой поступок. Это были только цветочки, перед самым страшным.

Вот в двенадцать… Стало страшно.

Первое знакомство со второй крепостью Шонграха(там где я нахожусь сейчас, крепость назвали Лесной, а та получила название северной) было приличным. Серый камень с красным отливом привлёк внимание в первую очередь. А чего стоили его внешние сады…

Внутренний вид скорее устрашал. В нем не осталось ничего прекрасного и живого. Казалось, что все пропитано тёмной магией. От этого кружилась голова и подкашивались ноги.

Выделенный чулан был хуже старого в сотни раз. Взять хотя бы сундук, единственный предмет интерьера в «темнице». Ванной не было вообще, отчего приходилось мыться в речке, расположенной недалеко от города.

Наставники выжимали из меня все соки. Приезжать к маме было в списке - ЗАПРЕЩЕННО. Ходить в город без старших – ЗАПРЕЩЕНО. Смеяться – ЗАПРЕЩЕНО.

За это я прозвала их чудовищами. Их целью было сломить меня? Так она с треском провалилась. Забив себе в голову выжить, я ходила по головам. В прямом и переносом смысле.

И заслужила уважение уже в двенадцать лет, когда стала одной из них. Одной из главных пешек Шонграха, чья история ужасала каждого.

Теперь мне дали призрачный шанс на нормальную жизнь. Будет ли обучение в академии пять лет или один год, но я возьму от жизни только лучшее. Кто знает, как повернется моя судьба.

Может Шонграх ещё пожалеет, что «уложил нас в могилу».

За обсуждением плана мы просидели до ночи.

***

Утро встретило меня противными лучами перемен, попадающими точно в глаза. Ярко и слишком светло.

Под окнами уже стоял экипаж с белыми лошадьми благородной породы. Мой "папочка" отдал за это все большие деньги, чтобы я выглядела как одна из аристократок. С этой каретой я буду похожа скорее на курицу из курятника, чем на девушку из высшего общества.

Чтобы выглядеть благородней и породистей, я открыла сундук со своим дорогим костюмом.

Это был мой первый и единственный подарок на двадцатилетие.

Костюм слегка откровенный, но не стесняет движений.

Белая рубашка с манжетами надевалась на черный топ, плотно обхвативший грудь.

Еще, к ним прилагалась защита. Прозрачный материал, невидимый для глаз, лег на оголенные участки верха.

Если кто-то захочет пырнуть меня в голый живот, то его меч разлететься на осколки. Вот до чего был тверд прозрачный слой. И фиг поймёшь, как его вообще изготовили.

Штаны из бежевой ткани имели множество кармашков. В них я положила кинжалы и маленькие бомбы, сделанные благодаря индивидуальным урокам алхимии.

Массивный пояс и очки для опытов завершали мое обличие.

Дальше я вытащила ящик с оружием. Оттуда вытащила двуствольное ружье и облегченный меч, которые я зацепила за тот же пояс. Завязками на штанах плотно закрепила их концы на ногах. Естественно, чтобы они не тряслись при ходьбе.

Тренировки были даже на пользу. С моим то пристрастием к оружию за пазухой.

Стоило выйти на улицу, как шоколадные волосы приподнялись от противного ветра. Садясь в карету я заметила как из окна крепости мне махает Кондрат, провожая в путь.

В метре от него наблюдали ещё двое из моих подчиненных. Капитан команды был грустнее друга, поэтому старался не смотреть на улицу, надувшись как ёж. А второй оборотень просто улыбнулся, кивнув на прощанье.

Я улыбнулась им и закрыла дверцу.

- Трогайте!

По пути рассматривала проходящий перед глазами пейзаж. Первый час передо мной были только бесконечные леса и неровная дорога. Подскакивая на каждой точке, я проклинала своего господина выбравшего такое невыгодное расположение.