— Магией?
— Я могу наложить заклинание стазиса, только не на очень долго, — признался Крэг.
— А я могу спихнуть его со скалы. Вот только если он в стазисе упадет с такой высоты, то разобьется.
— Значит надо ловить на что-то. А на что его ловить? — задумалась Таша, — надо вернуться за сачком и сетью.
— Мэтр, принесите большую ткань, можно покрывало, или сеть какую-нибудь, что ли. Там у меня в корзинке, сверху лежала такая сеточка небольшая, мы туда вашего котика положим.
Мэтр убежал, а Эван с Ташей остались одни у моря. В древнем танце плескались волны, шуршал ветер в листве, тихо посапывал монстрик. Эван и Таша стояли рядом и смотрели на странное существо на скале, а потом на море, а потом друг на друга. Как-то некстати пришел Крэг.
— Вот! Покрывало, сачок и сеточка! — и мэтр протянул шелковое покрывало, сачок для ловли бабочек и артефакт Эвана. И Эван и Таша с удивлением смотрели на металлическую сеть, которая каким-то образом оказалась тут.
— А где Плюмсик? А вижу! Незаметный он, серенький. Ну ничего, я тут по пути встретил полураздавленную белую бабочку… — при этих словах Плюмсик проснулся, взвигнул и бросился вниз, со скалы. У земли он раскрыл крылья и умудрился упасть на песок. Таша бросилась к нему, но монстр еще раз пронзительно взвизгнул и смешно подпрыгивая и размахивая крыльями помчался от нее. Крэг бросил на котика заклинание стазиса, а Эван шелковое покрывало. Но, все мимо — Плюмсик хаотично менял траекторию движения.
— Да он пьян, — поняла Таша, — он нагрызся бочкой бренди в стельку.
Эван снова подхватил покрывало, и очень ловко накрыл пробегающего мимо монстра. Но тут покрывало вспыхнуло, Плюмсик выскочил и помчался в пещеру.
— Перо феникса! Но почему такой эффект! — простонал Крэг.
А Плюмсик все мчался и мчался к дому, прочь от страшилищ и от угрозы очередного превращения. Иногда он останавливался и выпускал из двух ртов струю пламени в преследователей. Вот и винный подвал, Плюмсик влетел прямо в лужу бренди и развернулся в сторону Эвана. Решительным движением Таша набросила на Плюмсика металлическую сеть, но было поздно, монстр выпустил струю огня. Эван дернулся и вытолкнул Ташу из подвала прямо на руки Крэга.
В луже бренди лежал прижатый тяжелой металлической сеткой Плюмсик, а сама сеть медленно покрывалась инеем.
— Это был охлаждающий артефакт на окошко, преобразовывает тепло в холод, только я его еще не совсем настроил, — прохрипел Эван.
Мэтр Крэг торжественно поклялся никогда больше не проводить никаких экспериментов над животными. И никогда больше не проводить экспериментов с участием фениксов, а так же их яиц, перьев и даже веточек из их гнезд.
Эван торжественно поклялся никогда больше не искать потерявшихся домашних животных, и даже внес это предупреждение в визитку.
А Таша не клялась ни в чем. Ей было некогда. В жаркой кухне, над большим пламенем разожженом в камине, в металлической сетке Таша готовила мороженое.
История 8
О любви к истине и не только к ней
Звук упал, прижал свинцовой тяжестью слушателей, задрожал, исчез, растворился, по каплям ушел в тишину. И когда отчаянье уже готово было прорасти в душе, возник снова, звенящий, яркий, молодой; взвился нежной мелодией вверх в небеса, к Богам, и стал неслышим для простых смертных. Ротельд замолк.
Сегодняшняя проповедь в Храме Всех Богов Лимса была посвящена любопытству. Жрец решительно осуждал праздное любопытство, проистекающее из безделья и скуки, и противопоставлял его любознательности, рожденной стремлением к знаниям. Проповедь была на редкость короткой, потому что жрецу, так же как и всех прихожанам, было очень любопытно, а может и любознательно, что же делает в храме леди Гррроувр. Леди не каждый месяц баловала своим присутствием город, а уж в храме последний раз она была несколько лет назад. У драконов были свои отношения с богами. После службы как-то так получилось, что все прихожане задержались на крыльце и немного подождали. Леди Гррроув вышла из храма последней, оглядела жителей Лимса и звучным, глубоким голосом произнесла:
— В особняке Валлинтаб снова открыли синюю комнату. Берегитесь те, кого не держит любовь.
* * *
— Представляешь, сказала и ушла! — Таша умудрялась одновременно есть, рассказывать, сгонять со стола кота и резать мелко-мелко колбаску на завтрак для Носа, — и ничего не объяснила. А никто ничего не знает, то есть знают, что с синей комнатой связано что-то очень нехорошее, а что — забыли. Комната уже лет сто закрытой стоит.
Читать дальше