Татьяна Стекольникова - Неразбериха

– Паша, ты что, систему слежения отключал? Вместе с сигнализацией? – и Громов посмотрел на Пашу, как, я знаю, он смотрит на подозреваемых в убийстве.

– Шеф, – пробормотал побелевший Паша, – не было этого… Я и выходил из дежурки – раз покурить, и еще раз – снег с наружной камеры убрать. Какой-то му… то есть кретин в объектив снега напихал. Это в полвторого наверное было. Плюс-минус десять минут… Да, еще раз – в туалет.

Сдвинув брови, Гр-р повернулся ко мне:

– Ну? Что?

– Ничего не слышу, – я провела пальцами по Гришкиным бровям, чтобы придать им обычное положение. – Расслабься…

Я посмотрела на охранников, и мне вдруг стало смешно, несмотря на драматизм ситуации. Дэн и Пашка, здоровенные мужики, сейчас смахивали на двух луговых собачек. Есть такие мелкие грызуны из семейства беличьих, водятся в Северной Америке. Наши луговые собачки дружно сложили лапки на животе и синхронно вертели головами, глядя то на меня, то на своего шефа, чтобы понять, что происходит, совсем как их североамериканские сородичи, оставленные на шухере у норы. Никто из них и не догадывался, что Громов хотел узнать, не врет ли Паша! Гр-р знает, что я слышу комариный писк, когда кто-то говорит неправду. С Пашей все было в порядке, никакого вранья.

– Ну, допустим, – вздохнул Громов, – ты, Паша, камеры не вырубал. И сигнализацию… А тогда кто?

– Пашка, может, кто-то в дежурку забрался, когда ты выходил? Десять минут – это как раз сигарету выкурить, – Дэн кашлянул, вежливо прикрывшись ладонью. Он поглядывал на меня в надежде прояснить ситуацию, и перспективы его не радовали: шеф вроде и сменил гнев на милость, но расслабляться не следовало.

– Я ж дежурку запирал на ключ, когда выходил! И отпирал, когда возвращался! – Цвет лица у Паши стал прежним, светло-кирпичным.

– Значит, кто-то заранее готовился! Наружную камеру снегом залепил… Явно не хотел, чтобы видели, как он входил. Следил за передвижением сотрудников, подбирал ключи или… – Громов замолчал и понесся к двери.

– Нет, не похоже, чтобы орудовали отмычкой, – заявил он, осмотрев замок. – Ключ у него был! И наверняка сообщник… И, может, не один…

Я подумала, если Громов начнет выяснять, как и когда ключ от дежурки мог попасть к злоумышленникам, то наше расследование затянется. Я уже открыла рот, чтобы выложить мужикам свои соображения, как Гр-р сказал:

– Дэн, заступай на дежурство, раз твоя вахта. Ты, Паша, опросишь всех, кто имел доступ к ключам. Доложишь мне, как закончишь, и можешь отправляться домой. А мы, Нина, еще посмотрим записи. До 14.49 камеры не выключались, и с большой долей вероятности похититель где-то засветился. Будем искать того, кто исчез сразу после трех часов.

Вечером на нашей кухне собралось внушительное общество: Лелька с круглыми от возмущения глазами, Устюжанин, который заехал за ней и, естественно, остался, искусствовед Лиза Уварова, Паша, не спавший уже вторые сутки, но отказывающийся уходить, потому что поиски Перепетуи считал делом чести, и Вера Захаровна Ручкина, экономка и кухарка в одном лице. Сама Захаровна называла себя заслуженным деятелем швабры, умудряясь держать в чистоте весь наш большой дом. Со мной у нее сложные отношения: она признавала во мне хозяйку только потому, что я жена Громова, но при каждом удобном случае намекала Гришке, что он сделал ошибку, женившись на такой «странной мадаме». Я, конечно, могла бы нажать на свою синюю кнопку и наколдовать Захаровне какое-нибудь раболепие, угодничество, подхалимство и подобострастие или вообще вечную любовь ко мне, но зачем? Гр-р и без того не обращает внимания на происки нашей экономки, потому что одинокая Захаровна любит его как сына и заботится о нем соответствующе, но мало есть на свете мамаш, довольных выбором своих сыновей.

– Что-то у нас тихо, – пробурчал Гр-р. – А где наш шустрый господин Шпиндель? Что, и Жайка не появлялась? И не звонила?

Жайка – подруга Шпинделя и одновременно сотрудник энского исторического музея. В музее ее знают как Жанну Олеговну и пока Свиридову, но Шпиндель зовет ее Жайкой, этакий гибрид Жанны и зайки, что как нельзя лучше подходит Жайкиным кудряшкам и бело-розовому личику, совсем как у моей Перепетуи.

Я отрицательно покачала головой и посмотрела на Ольгу. Подруга пожала плечами:

– Я как с утра засела с отчетом, так из своего кабинета и не выходила, даже телефоны отключила, чтобы не мешали. Я и про куклу узнала только вечером.