Людмила Константа: Сангреаль. Академия Избранных.

— Были.

— Были? — переспросил Вернер, оживая на глазах. Видимо тема проблема собратьев его сильно заинтересовала и кажется, именно сейчас я вляпалась по-настоящему.

— Были, были.

Думаете, он отстал? Да как бы не так, он прицепился ко мне, как клещ!

— И что с ними стало?

Мысленно перекрестившись, я выдохнула:

— Умерли.

— Как умерли? — а это уже старик подключился, не понимая, как рыцарство, такой прекрасный класс общества, мог взять и вымереть.

Я пожала плечами:

— Совсем.

— Но отчего?!

Причин для смерти всегда хватает, но не перечислять же все? Я потупилась:

— К сожалению, не все ценили наше миролюбие и русский характер.

— Смерть от нелюбви? — с понимающей улыбкой переспросил Великий Магистр, прекрасно понимая, что я кручусь как уж на сковородке и тактично сменил тему, — да, ненависть всегда губила самых лучших… Ну как, нравиться у нас?

Очень интересный вопрос… С учетом того, с чего вдруг мне вообще должно нравиться что-то чужое и не понятное?

Переминаясь с ноги на ногу из-за того, что отполированный пол был очень холодным и по залу свободно гулял сквозняк, я, осторожно подбирая слова, чтобы никого не обидеть или не спровоцировать, ответила:

— В гостях всегда хорошо, но дома лучше.

Старик ухватился за мои слова, словно я выдала чрезвычайную по глубине философскую мысль:

— Именно, дома лучше всего. Теперь ты, наконец, дома.

Жаль, я не в том положении, чтобы нахамить, хотя очень хотелось.

— Мы с вами наверно не совсем понимаем друг друга… Я имела ввиду свой дом.

Старик словно читал мои мысли, поэтому только усмехнулся:

— Все относительно. Это тебе сейчас кажется все чужим и не понятным, диким, может даже пугающим. И это совершенно нормально. Потом обязательно придет понимание, и ты все примешь, как данность. Сама. Добровольно.

— Да вы не напрягайтесь так, — пожав плечами, с долей сочувствия произнесла я, — звучит, несомненно, захватывающе, но никакого понимания или принятия мне не надо. А вас Вернером зовут, я правильно запомнила?

Мой спаситель и одновременно похититель, теперь я знаю это точно, при моем обращении тут же встрепенулся. Немного помолчав, видимо собирая остатки разумного по всему большом телу, он неприязненно отозвался:

— Для тебя лорд Вернер фон Орзельн.

Услышав подобную напыщенную речь, я не удержалась и хохотнула:

— О, немец, тогда все понятно, у вас уже неприязнь на генетическом уровне. А впрочем, какая мне разница? Да хоть само Величество королева Английская, хотя у той такта и воспитания намного больше, чем у тебя, какое бы ты имя себе при этом не выдумывал.

Подмигнув побагровевшему Вернеру, я обратилась к Великому Магистру, с удовольствием слушавшему стоя в сторонке нашу легкую перебранку:

— А мое имя вы уже откуда-то знаете. Немного нечестно получается, не находите? Вы многое знаете обо мне, в то время как я о вас вообще ничего.

— Хотите исправить ситуацию, Ярослава?

Старик с явным трудом произнес мое имя, хотя изначально на его речь я не обратила никакого внимания. Языкового барьера не существовало вообще. Если б не заминка на моем имени, я бы даже не обратила внимания на остальные странности…

— Так вы действительно иностранцы?

Старик с чопорным аристократом обменялись быстрыми, как молния, взглядами.

— Мы сейчас пройдем в библиотеку и там все обсудим, я кое-что покажу. Согласна?

Нет! Я согласна только на то, чтобы меня отпустили домой, а вот разговоры меня совсем не прельщают, особенно с незнакомыми людьми.

— Великий Магистр, — подал голос Вернер, — что вы у нее вообще что-то спрашиваете?? Сама суть ее существования, служить высоким идеалам нашего Ордена. Для этого нет смысла узнавать ее мнения.

Я смерила его долгим, ничего не выражающим взглядом, запоминая каждую складочку на одежде, решительно вздернутый подбородок, сжатые губы в бескровную нитку, прищуренные ярко-синие глаза, сильно выделяющиеся на этом гранитном, грубом лице. Не время мне с тобой ругаться, я же не знаю, что именно вам от меня надо, какой там бред родился в ваших головах. Да и инстинкт самосохранения у меня очень сильно развит, я же сама себе не враг… Но тебя, дорогой, я запомнила. И лучше тебе потом не поворачиваться ко мне спиной.

Наверное, что-то такое, но все-таки мелькнуло у меня в глазах и он сделал непроизвольный шаг назад. А Великий Магистр с улыбкой не лице, успокаивающе положил ему руку на плечо:

— Суть существования каждого из нас только Господу и известно. Комтур, вы хотите с этим поспорить?