И Картер: Обреченность

Женщина — ангел.

Ангел, проживший всю свою жизнь в недрах ада.

— Ты поспи, пока я помогу Анне и Саймону. Мы уезжаем через несколько дней. Нужно много всего организовать, плюс мне не нравится делиться тобой.

Его глубокий голос щекочет мою кожу, пока я лежу в его объятьях.

— Нет. Я хочу пойти с тобой. Если ты мне позволишь, я могу помочь. Я уверена, девочки предпочтут ещё одно дружественное женское лицо. Если ты подождешь меня, пока я сполоснусь, я могу быть готова через пару минут.

— Фей, — начинает протестовать он, но я прерываю его. Это забавно, насколько изменились наши взаимоотношения за последние несколько недель. Они изменились, но по сути — те же самые. Да, я могу больше высказываться, что является новым, и кое-чем, что нравится ему, — когда я бросаю ему вызов, но, в конечном счете, я по-прежнему подчиняюсь ему так же, как и всегда.

— Ты же знаешь, я ненавижу быть запертой в одиночестве, я так провела большую часть своей жизни. Я знаю — это твоя потребность защищать меня, но я в безопасности, Коул. Я здесь. Я твоя. Его больше нет.

Он перемещается на кровати и притягивает меня так, чтобы я лежала на его груди. Его глаза смотрят в мои, полет его мысли ускоряется, подыскивая слова.

— Я знаю это, принцесса. Но там есть и другие, такие же опасные, как Алек, так же жаждущие моей крови. Я — Хантер, и я всегда буду объектом охоты. Это означает, что ты всегда будешь в опасности, а я всегда буду делать всё, что в моей власти, чтобы оградить тебя от этого. Это то, кем я являюсь.

Я наклоняюсь вперед, чтобы спровоцировать нежный поцелуй. Другое новшество в нашем браке, теперь я беру то, что хочу и когда хочу. Он никогда не отвергает меня.

— Я знаю, но ты должен позволить мне быть тем, кем являюсь я. Ты спас меня, Коул. Теперь дай мне право быть свободной. Ты же знаешь, моя жизнь протекает рядом с тобой. Нет ничего и никого, кто сможет изменить это. Я тону с тобой — муж, и тобой я дышу. Теперь поцелуй меня и заставь меня утонуть снова.

И он так и делает.

Эпилог

Часть вторая

Я подвел её.

Я видел, как она умирает.

В то время, как мои лёгкие наполнялись тёмной, запятнанной кровью речной водой, и я видел, как дыхание оставило её в поразительном спектре цвета.

Я закрыл глаза и подчинился моей судьбе. Только не цвет пришел за мной, а чернота.

Когда я очутился на холодной земле, извергая содержимое моих лёгких, Люк был первым, кого я увидел, — он бил по грудной клетке Фей.

Моей первоначальной реакцией было — убить его. Он прикасался к ней, ударяя кулаком по её груди.

Я повалился на бок, мои ноги отказывались повиноваться мне, чтобы идти. Моё тело истощило все силы.

С заключительным зверским ударом его кулаков, грязная жидкость фонтаном покинула её посиневшие губы. Люк быстро перевернул её на бок, пока её грудь билась в конвульсиях, а её захваченное тело боролось против власти смерти, которая обернула свои когти вокруг неё и отказывалась отпускать.

Моё сердце замерло. Желание жить так сильно переплелось с необходимостью, чтобы выжила она, что мои лёгкие закрылись, и я не дышал, пока не увидел её прекрасные разноцветные глаза.

Внезапно боль омыла меня, моя грудь начала вздыматься от кислорода, мои конечности наполнились такой необходимой кровью. И по-прежнему я не отрывал от неё своих глаз.

Эта девушка — вынужденный для меня дар безумца, была моей спасительницей.

Я думал, месть — моя цель.

Так и было, пока мои глаза не открыли что-то другое, что-то лучше.

Святость.

Она была моей, а я был её.

Порожденные мерзкими отцами и рождённые давно почившими матерями, наши жизни переплетенные кровью и смертью, наши узы выкованные местью. Где однажды я видел слабость, теперь я обрёл силу. Если раньше я хотел сломать, теперь я стремился исцелить.

Противоположные стороны спектра, её свет к мой тьме, мы объединили вместе обе непробиваемые силы, и всё же такие уязвимые.

Она будет брешью в моей броне, дорожкой к ахиллесовой пяте, которую даже очень тупой клинок сможет пробить.

Моя сила находится с ней.

Я — слабое звено.

Лёжа здесь на холодной земле, моя рука достигает её — я вижу это, и Люк видит это, так что он делает единственную вещь, которая сможет защитить наше наследство.

Он убивает нас.

Во всех смыслах — мы сейчас мертвы.

«Багряный крест» сейчас поклоняется ногам Люка. Он повелевает обществом, держа его под контролем, над которым я боролся всю свою жизнь. А теперь он зовёт меня обратно. Несмотря на ощущаемую свободу, счастье, которых у меня не было за все мои двадцать восемь лет, я пойду к нему и возьму её с собой.