Хейзел Хантер: Изменившаяся

Закончив взбивать пену на волосах, Изабель развернулась и запрокинула голову. Вода каскадом лилась с верхушек ее обнаженной груди. Налившиеся холмики поблескивали перед ним, пока скользкие руки Мака плавно поднимались наверх: по передней стороне ее бедер, вдоль округлой попки и к набухшей плоти. Губы Изабель разомкнулись во вздохе, когда Мак нежно накрыл их ладонями и сжал. Они были мягкими, нежными в его хватке, и когда он погладил бархатные розовые вершинки, они быстро напряглись и потемнели.

Ее дыхание участилось, диафрагма то напрягалась, то расслаблялась, кожа блестела и как будто сияла, и Мак понимал, что должен попробовать ее на вкус. Он отпустил одну грудь, привлек ее бедра ближе и накрыл сосок раскрытыми губами. Мак прикрыл глаза от невероятного ощущения — как теплый сладкий мед. Капельки воды скользили под его губами, начавшими впиваться в нее. Его язык пробовал ее, похлопывал и рисовал медленную плавную линию вниз. Одна ласка следовала за другой, Мак по очереди то сосал, то прикусывал. Его язык опустился к ее пупку, он ощутил, как она напряглась, и его возбуждение запульсировало в ответ.

Когда обе его руки скользнули к ее бедрам, его язык прижался ниже. Как мужчина, только что осознавший свой голод, он поглощал кремовую плоть меж ее бедер, носом вжимаясь в нее и вдыхая свежий запах чистой кожи. Его затвердевший ствол ныл от желания заполнить ее, Мак ни за что не остановился бы. Он постепенно опускался ниже, к мягкому холмику влажных завитков и, наконец, к самому краю. И как только его язык коснулся ее мягкой расселины, с губ Изабель сорвался прерывистый вздох.

— О боже, — прошептала она.

***

Крошечные точки света замелькали перед закрытыми глазами Изабель. Разгоряченное напряжение скрутило ее живот невероятно тугим узлом. Ее кожа как будто горела. И как только она автоматически шире расставила ноги, сладкое тепло губ Мака между ее ног угрожало полностью растопить ее.

Как только с ее губ сорвался невольный стон, язык Мака коснулся ее в месте, которое внезапно сделалось нуждающимся и в то же время слишком чувствительным. У нее перехватило дыхание.

Удовольствие хлынуло в ее холмик, ее живот и сотрясло ее естество. Ее груди ныли от удовольствия. Ее легкие горели им, и упершись кулаками в кафель душевой кабины, Изабель задрожала. Как будто отвечая на это, язык Мака затрепетал по ее сладкому местечку. Она застонала от интенсивности ощущений и плавящей нужды, которую он подогревал. Ее бедрам нужно было двигаться. Ее тело нуждалось в разрядке. Ей нужно было ощутить Мака в себе.

Но еще рано.

Запустив пальцы в его волосы и потянув вверх, Изабель быстро опустилась перед ним.

***

Мак не сразу сориентировался, когда вода, омывавшая спину Изабель, хлынула на его грудь, но как только его ладонь сомкнулась на его возбуждении, ему пришлось упереться в стену, чтобы удержать равновесие.

Должно быть, она читает его, касаясь таким образом…

Внезапно ее губы накрыли его.

Мак втянул воздух сквозь зубы, едва не закатив глаза. Ее рот ласкал его, теплый и мягкий против его твердого ствола. Но поглаживания ее языка ощущались как огонь на его и без того супер-разгоряченной длине. Его сердце бешено колотилось, пока Изабель опаляла его своими губами и обхватывала рукой. Кровь ревела в ушах, гулко колотясь и оглушая. Бешеный огонь взбушевался в его паху, когда ее рот обхватил разбухшую головку.

Это было слишком.

Мак пытался сказать ей остановиться, но не мог выдавить ни слова. Пульсирующий экстаз был таким глубоким и таким яростным, что его другая рука тяжело опустилась на стену рядом с первой, пока Мак старался не взорваться. Изабель гладила его и лизала, боль и удовольствие сплетались воедино, пока последние капли самоконтроля не покинули его.

И с мучительным хищным стоном, вырвавшимся из груди, Мак внезапно потянулся вниз и грубо подтянул Изабель к своему телу. Одним ловким движением он привлек ее бедро к своей ноге, прижал ее животик к своему прессу и скользнул домой.

***

Яростный стон Мака все еще эхом отражался в ее ушах, когда Изабель почувствовала, как он проникает в нее. Она обхватила его за шею, неспособная видеть ничего, кроме диких эротичных образов, заполонивших ее чувства. От событий этого дня ничего не осталось. Мака переполняли лишь свирепые пошлые образы, когда их тела наконец-то соединились. Он видел, как вдалбливается в нее, глубоко проникая, заявляя свои права на ее тело, обладая им, наполняя его.