Светлана Бурилова: А ты меня любишь?

Щёки тут же вспыхнули румянцем.

И мы, действительно, пробыли в саду совсем мало, правда, успев выслушать кучу пожеланий, двусмысленных намёков весёлого содержания и напутствий молодым.

В конце концов, магистр Сирропи не выдержал и, подхватив меня на руки, чуть не бегом устремился к дому. Вслед нам нёсся дружный хохот, а я лишь прятала смущение, уткнувшись в плечо мужа.

Наш дом был таким уютным и светлым, что сразу почувствовала удовлетворение, здесь я точно захочу жить. Вот только рассматривать его сегодня не представлялось возможным. Диэнрэ, нигде не останавливаясь, нёс меня вглубь дома. Ясно зачем. Стало как-то боязно.

- Диэ, а нам, разве, уже можно?

Магистр намёки хорошо понимал. Улыбнулся широко-широко.

- Судя по радуге в святилище, очень даже можно. Слава богам! Моё ожидание, итак, слишком затянулось. И сегодня между нами будет всё-всё...

Если мне ещё было где краснеть, там расцвело пунцовым цветом.

Диэ внёс меня в большую спальню, поставил на ноги и стал осторожно снимать платье, но я то видела, как тяжело ему даётся такое спокойствие, ведь пальцы магистра мелко тряслись. И чем больше открывалось моей оголённой кожи, тем тяжелее дышал имден. Я стояла застывшей статуей, но это тоже было лишь внешне, внутри меня всё ощутимее потряхивало.

И вот на мне не осталось ни клочка одежды. Диэнрэ отступил на шаг назад, с вожделением оглядывая открывавшиеся виды.

- А... - пискнула я, осознав, что гарнитур из слёз богини в отличие от всего остального всё ещё на мне.

- Пусть останется, - сглотнув, сказал магистр, словно поймав мою мысль. - Хочу, чтобы блики камней играли на твоей коже, когда буду любить тебя.

Свою одежду муж скинул быстро и тут же шагнул ко мне, прижавшись горячим телом. За это время я успела рассмотреть магистра во всех подробностях, и некоторые подробности, как бы сказать, несколько шокировали. Я как-то не думала, что эта часть тела мужчины может быть ТАКОЙ. Неужели, это тогда поместилось в моей попке?! А сможет ли поместиться...

Додумать мысль не успела, отвлечённая поцелуем мужа. А дальше... Губы и руки Диэнрэ, казалось, были везде одновременно, лаская, пощипывая, поглаживая. Я, забыв свои страхи, смело отвечала любимому, скоро перестав понимать, где кончаюсь я, и начинается он, покусывая и лаская в ответ. Проникновение в святая-святых приняла с радостью, почти не обратив внимание на секундную боль, отдавалась своему имден без остатка, без оглядки, шепча между стонами и вскриками его имя.

Мы не прерывались в своей страсти до самого рассвета, да и утром, едва успела раскрыть глаза, была снова зацелована и залюблена до беспамятства. Да я, даже ради поесть, не смогла бы подняться с постели, и Диэ пришлось кормить меня с рук, при этом сам муженёк светился таким довольством, что хотелось в пику ему сделать какую-нибудь гадость, если бы не было так лень.

Этот маньяк, под названием, 'терроризировал' меня ещё три дня, занимаясь любовью, где ни попадя, вернее, где на тот момент страсть нас настигла. Меня вновь и вновь удивляло, что ЭТО можно делать ТАК. А Диэ всё смеялся, что у нас вся жизнь впереди, чтобы опробовать ВСЕ способы. Вот ведь экспериментатор!

***

- Дорвался? - весело хмыкнул Иржен, глядя на довольного друга.

Диэ усмехнулся, нежно прижимая меня к себе. Банни, обнимая своего магистра за пояс, подмигивала мне, намекая, что ждёт рассказа. Ну, нет! О таком ей рассказывать не буду!

Возвратившись в академию, мы долго ещё принимали поздравления, хоть это иногда и мешало учёбе. На все выходные мы старались с Диэ сбегать в наш дом, обустраивая своё гнёздышко. Родители и родственники с обеих сторон натащили всяких разных нужных вещей, и мы меньшую часть дня посвящали их размещению, большую, естественно, навещали спальню.

Вскоре пришлось отправиться ещё на одну свадьбу. Банни и ещё женишок едва дождались окончания церемонии, очень красивой и трогательной, попросту сбежали 'отмечать', оставив гостей пировать одних.

Вот так, как-то незаметно пролетел очередной год в академии. Каникулы провели по большей части дома, иногда навещая родителей, родственников, Банни с Ирженом. По нашим с подружкой просьбам мужья отвезли нас в приют, где мы выросли. Было приятно увидеть наших наставниц, а ещё более приятно узнать, как здесь всё изменилось. В лучшую сторону. Больше не было испуганных глаз малышей, голодно урчащих животов и латаных-перелатанных одёжек. Ещё радостней стало, когда наставница Нирель сообщила, что многих детишек разбирают в приёмные семьи.