Елена Умнова: Вампир, назначенный мне

— Значит, так выглядит твое солнце, которое ты так любишь? — после долгого молчания, сказал вампир.

— Да так, — осторожно ответила я. — Только оно не мое.

— А чье?

— Да ничье. Просто Солнце.

— За что же ты тогда его любишь?

А действительно за что? Я всерьез задумалась.

— Оно светит и греет.

— Но можно жить и без этого, — возразил вампир. — Зачем же электрическое освещение и отопление?

Я всерьез озадачилась. Что такое электрическая лампочка по сравнению с солнцем? Как можно сравнить батарею с жаркими солнечными лучами? Но не спорить же с вампиром!

— Лампочка — это не то, — как можно нейтральнее ответила я.

— Почему?

— Ну… Солнце преображает все. На рассвете разгоняя сумрак ночи, оно оживляет все предметы. У них появляется цвет, в полдень яркий свет позволяет видеть все до мельчайшей черточки. Блики и светотени, яркие контрасты. А вечером появляются полутона, мягкие цвета, золотые и лиловые оттенки закатного солнца, и мир превращается в сказку. Можно играть чистыми цветами, пускать солнечные лучи, золотить предметы. Солнце для меня — это все… — я оборвала себя на полуслове и застыла, с полным осознанием того, что только что натворила.

— Да, хотел бы я это увидеть, — неожиданно сказал вампир и коснулся пальцем оранжевого диска на картине.

Я облегченно вздохнула.

— А луна и звезды? — снова спросил вампир.

— Ночью тоже хорошо, но темноту на полотнах рисовать бесполезно.

— А зачем рисовать темноту? Нарисуй саму ночь. Ведь она очень красива и грациозна. Она приходит незаметно, проводит шуршащим плащом над нашими головами и стирает все заботы дня. У нее свои особые цвета, звуки и запахи. С ней можно поговорить, в ней можно раствориться, она заполняет все пространство и проникает даже туда, куда никогда не заходит день.

Интересно, а как видят мир вампиры? Особые цвета, звуки и запахи? У них просто лучше зрение, слух и обоняние, или они на самом деле все чувствуют иначе? Я слышала, что вампиры больше полагаются на свое чутье, чем на другие органы чувств. Как оно проявляется, что они чувствуют, что видят, как воспринимают? Ведь можно попробовать это нарисовать!

— А как ты видишь мир? — я все-таки набралась смелости и спросила.

— Боюсь, я не смогу тебе объяснить или показать, — развел руками Стефан. — Я не писатель, не художник и не музыкант. — Это просто нужно видеть, слышать, чувствовать. Ты хочешь это продать или оставить себе? — резко сменил тему вампир.

— Я хочу оставить это у себя, если ты разрешишь, я повешу ее здесь.

— Это твоя комната, и ты можешь делать тут что пожелаешь, — ответил он.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— Мне пора, — сказал Стефан, мельком взглянув на часы. — Увидимся утром.

— Да, конечно, — я слабо кивнула.

Вампир развернулся и вышел, а я схватила новый лист и принялась рисовать. Как он сказал? «…Она приходит незаметно, проводит шуршащим плащом над нашими головами и стирает все заботы дня…»

Проснулась я поздно, потому что полночи рисовала, и первым делом взяла в руки изрисованный листок. Вот он, набросок. Совсем юная девушка со звездными, сияющими мудростью глазами в черном длинном плаще, медленно идет по лунной дорожке над миром, успокаивая и унимая все тревоги и волнения. Она смотрит куда-то вдаль, но видит все, знает все. С ее маленькой руки в разные стороны разлетаются звезды, мерцая в тиши, а над головой ярко сияет луна, обволакивая все своим серебряным светом. Конечно, все это еще нужно дорисовать и подобрать нужные цвета, но я уже сейчас вижу картину, как будто она уже стоит передо мной…

Я уже собралась было идти умываться и завтракать, как вдруг увидела, что у моих ног на одеяле лежит красивая резная рамка, точно по формату законченной мной вчера картины. Спасибо, Стефан! Я помимо воли заулыбалась, наверное в первый раз после извещения о том, что меня отдают вампиру.

Я рисовала целый день и к вечеру картина была закончена. Руку как будто кто-то направлял, краски ложились ровно и точно. Давненько я не рисовала с таким вдохновением! Подождав, когда краски подсохнут, и удостоверившись, что все прорисовано так, как мне того хочется, я сняла лист с планшета и вышла с ним в темный коридор. Черт бы побрал это вампирское ночное зрение, не мог, что ли, свет хоть бы для порядка включить? Я осторожно, по стеночке, дошла до гостиной и, плюнув на все и вся, щелкнула выключателем. Вампир не пошелохнулся, только прищурился.

— Темно, — развела я руками.