Анна Рыжая - Валькирия. Охота со зверем

Обычно у лагерей есть собственная неплохо вооруженная охрана, но в этом, можно сказать, не было взрослых крепких мужчин. Так что, если нападут враги, кроме двух шестнадцатилетних пацанов, двадцатилетнего дезертира, безобидного повара дяди Вовы, весом за сотню и бывшего учителя математики с одной ногой, стрелять будет некому. Потому Штейн и направил нас сюда.

Когда он прислал мне письмо с приказом, «Дельта» была в Подмосковье. Мы как раз только разделались с девятью акваботами в Москве-реке и собирались за Урал, но пришлось задержаться. На два с лишним месяца. Теперь со дня на день нас сменит группа «Альфа», которая и будет решать, что делать с лагерем дальше. Прямо бальзам на душу.

– Оля? – послышался Ленкин голос.

Низкие грудные ноты её голоса больше подходили молодому мужчине. Насчет внешности моей боевой подруги Юля была права на все сто. Рост метр восемьдесят, фигура пловчихи со стажем, которая решила подкачаться в тренажерном зале. Груди нет, бедра узкие, развитая мускулатура. Дополняла образ короткая стрижка. Лена не любила ухаживать за волосами.

– Ты как? Живая? – сочувственно поинтересовалась она, окинув меня взглядом.

– Пока не поняла, – нехотя протянула я.

Лена понимающе улыбнулась. Улыбка получилась невеселой.

– Я уже отправила ориентировки на Таню, как ты просила. И посмотрела ответы из лагерей. Пока обрадовать нечем.

– Все равно спасибо.

Таня – моя младшая сестренка. На начало войны ей было всего шесть лет. Только в школу пошла. Не хочу вспоминать, что осталось от нашего дома. Воспоминания и так каждую ночь приходят ко мне в кошмарах. Я верю, что моя Танюшка жива. Я не видела её трупа, а значит, есть надежда.

Внезапно шатер распахнулся, и внутрь быстро вошла запыхавшаяся выбеленная блондинка Маша. Мы прозвали её Монро.

– Ольга… – она попыталась что-то сказать, но дыхания не хватило.

– Ну чего еще? – рявкнула я. – Отвалите от меня все! Дайте отдохнуть хоть полчаса!

– Потом отдохнешь, – слегка отдышавшись, продолжила она. – Там шпиона поймали. Вампира.

Всю мою слабость как рукой сняло. Я мгновенно поднялась и села.

– Приведите сюда.

Маша исчезла за стенкой шатра, и через минуту Юля грубо толкнула внутрь девчонку лет четырнадцати-пятнадцати. Худенькая, испуганная, обхватив себя руками, она тряслась на полусогнутых тонких ножках, точно облитая водой на морозе, и затравленно озиралась по сторонам.

Я окинула её взглядом. Ниже меня на пол головы и вполовину уже. Спутанные светло-русые волосы чуть длиннее плеч, бледная, тонкие черты лица, острые ключицы, в узких порванных на колене джинсах и тонком синем свитере на молнии с воротником-стойкой. Явно давно не пила крови, щеки впалые, под глазами синяки, сухие посиневшие губы. Но, несмотря на все прелести вынужденной диеты, лицо девчонки было довольно симпатичным. Особенно выделялись на фоне бледной кожи большие черные глаза с длинными пушистыми ресницами. Вампирские глаза. Только у них такие бывают. Черная радужка глаза вампира значительно больше человеческой, этого нельзя не заметить. И смотрят твари взглядом голодного демона. Но эта маленькая кровососка сейчас похожа скорее на испуганного олененка, чем на опасного хищника.

– Как она сюда попала? – спросила я Юлю.

– Похоже, шла за нами всю дорогу от Твери, – ответила брюнетка. – Я только что её поймала. Она в кустах за забором пряталась. Даже не напала на меня.

– Шпионила, маленькая дрянь, – прошипела рядом со мной Лена. – Дай, я сама пришибу её…

Вампирша вздрогнула, по инерции шарахнулась назад от Лены и налетела спиной на Юлин автомат. Юля вернула её на место одним ударом приклада в спину. Вампирша упала на четвереньки и тут же, поджав ноги к груди, обхватила себя руками, будто бы это как-то могло ей помочь.

– Погоди, – остановила я Юлину попытку пнуть ногой сжавшуюся в комок девчонку.

– Да чего годить-то? – зарычала Лена. – Она шпионила за нами! Ее же не просто так послали!

– Прибить ее мы всегда успеем. Дай мне посмотреть на живого вампира вблизи, – сделав акцент на слове «живого», ответила я Лене.

Та вынужденно промолчала. Я с интересом разглядывала малолетнюю кровососку.

– Ты знаешь, кто я? – спросила я ее тоном, каким люди разговаривают с дураками и младенцами.

– Да чего она может знать? – презрительно фыркнула Лена. – Эти твари и говорить-то толком не умеют! Только рычат да скалятся, как собаки.

– Лена! Ты достала уже! – всерьез разозлилась я, одарив ее соответствующим взглядом.