Мария Круз - Прости, но ты полюбил психопатку

– М-м-м, – я не могу подобрать слов на такой простой и обыденный вопрос. – А ты?

– Похоже, что так же, как и ты. Ты одна тут?

– Сейчас да. Энн, помощница, пошла на обед.

– Понятно, – он залез в карман, вытащил зажигалку, но сигарет не достал. Просто нервно чиркал ей без всякой причины. – Я вообще не знаю, почему пришел. Просто внутри что-то сказало, что мне нужно зайти к тебе.

– Что-то случилось? – спросила я.

– Да. Но я здесь не поэтому, хотя чувствую, что ты должна знать.

– Знать что? – спросила я, затаив дыхание.

– Бриджит. Она… она умерла, – сказал он и сильно закусил губу. Видимо, для того, чтобы не заплакать.

– О боже! – воскликнула я и, не в силах сдержать себя, крепко обняла его.

Сначала он никак не отреагировал и стоял с опущенными руками. Но как только я обняла его еще крепче, он прижал меня к себе, и я почувствовала, что место на шее, куда он прислонился лицом, стало влажным. Мужчины не плачут, как нам известно. Но каждый мужчина – человек. А люди, те, у кого есть сердце, обречены на эмоции. И Бен не исключение.

Когда он убрал голову с моего плеча и немного отстранился от меня, я увидела его лицо и не сразу поняла, в чем дело. На его лице была улыбка. А слезы, что лились по его щекам, были слезами счастья.

– Бен, ты в порядке?

– Да. Теперь да. Возможно, это покажется тебе диким или, того хуже, ты посчитаешь меня ненормальным, хотя в любом случае не тебе меня судить, но я счастлив. Я счастлив, что Бриджит больше нет. Я по ней чертовски скучаю, это так. Зато ей больше не придется страдать и быть подопытной крысой в руках матери. Я рад, что, где бы она сейчас ни была, ей не больно. Во всяком случае, я в это верю.

– А что сказали врачи? Ей было больно? – спросила я и не могла поверить ушам, что Бен так легко отнесся к этому.

– Нет. Они сказали, что она просто заснула, впала в кому, а потом ее не стало. Вчера были похороны. Я думал тебе позвонить, но это было бы странно.

– Совсем бы не было. Я хотела бы ее навестить.

– Когда угодно. Хоть сегодня, – сказал Бен и развел руками.

– Сегодня я не могу.

– А, ты же на работе. Точно.

– Нет. Дело в другом, – сказала я и задумалась, говорить ли ему о Сицилии.

– В чем? У тебя кто-то есть? Свидание?

– Опять не угадал, – хм, его волнует, есть ли у меня кто-то? – Я улетаю через несколько часов. В отпуск. На Сицилию. Одна. Как взрослая девочка.

– А почему на Сицилию?

– А почему бы и нет? – усмехнулась я.

– Резонно, – кивнул Бен и уставился на носки своих ботинок.

– У тебя все хорошо? В целом?

– Думаю, да, но это не имеет никакого значения.

– Почему? – спросила я, удивленно вскинув брови.

– Потому что нет тебя. Все обесценилось, как только ты пропала.

– Точнее, когда ты решил, что я хочу тебя убить, и избавился от меня.

– Это все тоже неважно. Как ты не понимаешь? Это все сущие мелочи. Кто от кого и почему. Я это понял. У меня ушло слишком много времени, чтобы понять такую простую вещь. Ничего не имеет значения, если ты с человеком, которого способен так сильно любить. И в то же время каждая деталь имеет невообразимую важность, если этот человек готов быть с тобой и идти до конца.

Последние слова он уже выкрикивал. И было видно, что он не готовился, не репетировал. Он вообще не думал это говорить. Он знал свои чувства, но не знал слов, которыми их можно было описать. И то, что он произнес сейчас, было криком души, которая болела и требовала тех чувств, что были совсем недавно.

– Ким, – вновь заговорил Бен, – я не обещаю, что смогу понять твои наклонности или что буду равнодушен к этому. Возможно, я даже буду пытаться тебя остановить, когда ты задумаешь свою очередную расправу. Но я люблю тебя и обещаю быть рядом, что бы ни случилось, и принимать тебя вне зависимости от всего, так же как и ты приняла меня со всеми моими пороками.

– Иии… – сухим от волнения ртом произнесла я.

– Разреши полететь сегодня вместе с тобой? Давай попробуем. Если ты, конечно, еще хочешь, ведь я понимаю, что поступил как полный…

Я не дала ему возможности закончить этот уже ничего не значащий спич и впилась в его губы так сильно, что со стороны могло показаться, что я хочу высосать его душу. Отчасти так и было. Я так скучала по нему, что, казалось, никогда не смогу насытиться этим поцелуем. Его такой знакомый и родной запах вскружил мне голову, если бы он не держал меня, я бы точно свалилась, потеряв сознание. Он поднял меня за бедра к себе на руки и уже почти повалил меня на стойку ресепшна, как сзади раздался чертов звоночек и заставил нас прерваться.