Ольга Коробкова - Таинственный отбор, или Русские не сдаются

— Ну что, поговорим? — спросила у Эдварда, когда наша компания вновь собралась вместе.

Девочки тут же посерьезнели, а мужчины посмотрели с неким недоумением. Они явно не понимали, о чем речь, все, кроме самого принца.

— Хорошо, — вздохнул он. — Только давайте пройдем в более удобное место.

Что ж, похоже, настала пора расставить точки над «і».

Немного походив по коридорам, мы оказались в просторном кабинете.

— Присаживайтесь, — распорядился принц, подошел к шкафу, в котором хранились напитки, и разлил их по бокалам.

Что-то мне подсказывало, что разговор будет серьезным. Локи и Микей составили нам компанию, а вот Лоран пропал. Видимо, решил уединиться с одной из своих поклонниц. Через пару минут мне вручили бокал с вином, так же как и подругам, а вот парни предпочли что-то посильнее.

— Я начну издалека, — заговорил Эд. Мы с девочками расположились на диване, а парни уселись в соседние кресла. — Много тысячелетий назад мой предок решил поспорить с богами. Король был очень сильным магом и любил экспериментировать. При этом он не сильно переживал о том, что вокруг него страдают люди. Главное — результат. В один прекрасный момент что-то пошло не так и изменился магический фон мира. Сразу же после этого начались природные катаклизмы. Наводнения, землетрясения, невиданные молнии — после их ударов в землю образовывались кратеры и впадины. У части населения пропала магия, некоторые заболели страшными болезнями, некоторые просто умерли непонятно от чего. Мир рушился и стоял на грани исчезновения, — медленно говорил принц, и было видно, что это дается ему очень тяжело. — Когда надежды практически не осталось, нашелся выход. Королева принесла себя в жертву. Она стала своего рода аккумулятором, который стабилизировал магическое поле. У короля была одна слабость — его жена. Он буквально боготворил ее. И именно ей предстояло заплатить за его ошибки. Каждая следующая королева вместе с короной берет на себя древнее проклятие, которое медленно убивает ее.

— И как это происходит? — поинтересовалась я, понимая, что ответ мне не понравится.

— Королева живет в башне, которая помогает собирать и аккумулировать энергию, направляя ее в мир, — объяснил принц, не поднимая глаз. — Раз в семь дней она может выйти из башни и погулять по замку, чтобы передохнуть. Но все же большую часть времени проводит в своих покоях. Конечно, у нее есть все необходимое…

— Кроме свободы, — перебила я. — Ты хочешь сказать, что королева своего рода батарейка? Она не дает миру погрязнуть в катаклизмах?

— Да, примерно так и есть, — не стал лукавить Эдвард.

— А что будет, если она не вернется в комнату или не согласится на такое? — продолжила допытываться я, пытаясь понять, какой участи избежала.

— Она умрет. После церемонии проклятие переходит автоматически, ее будет тянуть в комнату даже через боль. Чем больше королева будет сопротивляться, тем сильнее станет страдать, — пояснил Эдвард, заставив меня сжать кулаки от злости. — Такова плата за процветание мира. Поверьте, мы все сделали, чтобы исправить это, но ничего не вышло. Несколько раз мир вновь едва не погрузился в хаос. С тех пор мы не спорим с богами.

— Но зачем весь этот конкурс? — на этот раз вопрос задала Алана.

— Чтобы найти сильную королеву, — сказал принц. — К сожалению, жительницы нашего мира не выдерживают проклятия более сотни лет, в то время как клоны могут жить до трехсот. Поэтому раз в триста лет происходит отбор.

— Хм, начинаю понимать, почему все так желали мне проигрыша, — тихим голосом произнесла я, осознавая, что могла оказаться на месте Ортензии.

— Первое время короли женились по любви, — продолжил Эдвард. — Но со временем все поняли, что очень тяжело наблюдать, как твоя любимая угасает в башне. Тогда стали выбирать просто самых сильных.

— Кого не жалко, — не удержалась от сарказма Дора, с упреком глядя на принца.

— Да, я согласен, что это несправедливо, — не стал юлить он. — Но что мы должны делать? Думаете, так легко наблюдать, как твоя мать мучается от боли, видеть ее раз в семь дней и не иметь возможности обнять или поговорить? — В голосе Эда слышалась горечь. — Я никому не пожелаю того, что пережил сам. Потому и отказался от власти. А вот Себастьяна это никогда не заботило.

— Получается, Ортензия займет место твоей матери? — продолжила допытываться я.

— Да, через семь дней. Это время нужно для того, чтобы произошла перенастройка на нового владельца.