Светлана Быкова - В плену

– Человек, эй, человек? Я тебе принес тебе теплое одеяло.

– Хмм… так забирайся с ним ко мне.

– Нельзя, принц шкуру с меня сдерет.

– Не будешь ли так любезен, сообщить мне что именно сказал твой блистательный принц? Почему я еду с вами?

– Человек, ты сильно оскорбил нашу расу. Теперь ты должен понести все наказания и прислуживать принцу до конца своих дней.

– И все?

– Ну, он запретил приближаться к тебе на расстояние пяти метров.

– То есть, он не запрещал заниматься со мной сексом?

– Нет. Боже упаси! – ушастик перекрестился.

– Что, это так противно? Потому что я мужчина?

– Да нет, не обижайся, не все у нас настолько консервативны. Только после того, как ты сделал это с принцем только последний дурак сунется к тебе.

– Это еще почему?

– Это все равно что поучаствовать в нанесении оскорбления Его Высочеству.

– А, понятно. Все дело в вашем социальном устройстве. А где тот эльф, что спал со мной, тот, что работал в бани?

– Он заслуженно наказан. Сослан в дикие земли темных эльфов. Там его научат каким должен быть мужчина.

– Ты уж извини, но слова «дикие земли» вызывают у меня совсем другие ассоциации.

– Потому что ты извращенец!

Мой стаж, напоследок сверкнув фосфоресцирующими глазищами, растворился во тьме. Отчего то я был уверен, что еще несколько дней, и я познакомлюсь с ним поближе.

Двор королевского замка. Что я могу сказать? Я хотел бы быть лошадью на нем, только за возможность видеть всю эту роскошь и предаваться вялой лени, царившей внутри, чтобы меня холили и лелеяли, и мои бока лоснились от сытости. А какие рядом кобылки! Так, меня не туда понесло. Пока что я грязный оборванец в лошадином дерьме королевской конюшни. Меня ото всех прячут, не разрешают показываться за пределами этого помещения, а когда двору требуются лошади, заходит напыщенный конюх в атласных одеяниях и уводит жеребцов. Как же это мучительно – быть в центре кишащего людьми замка и не видеть никого, не общаться ни с кем! Хотя как-то ко мне пробралась кухарка. Слухи-то ходят, вот она и пришла посмотреть на диво – наказанного человека из свиты эльфийского принца. Помню нашу жаркую ночку. Она была страшна и толста, но бог мой, до чего же хорошо было почувствовать живое тело рядом с собой. Плохо только, что она попалась, после чего ее заслали куда-то далеко. А так я видел иногда только своего орлиноносого стража. Он тоже маялся от скуки. Иногда мы разговаривали через щелочку запертых ворот. Ему было меня очень жаль. Мне меня – тоже.

– Скажи, как там принц? Понравилась ли ему невеста?

– По-секрету, она страшная и глупая.

– Вот это да!

– Тише, я итак рискую, приходя к тебе.

– Ха, тогда я останусь самым лучшим воспоминанием в его жизни. Ха-ха-ха!

– Ты урод, лучше посмотри на себя. Вонь от лошадиных экскрементов никогда не отлипнет от тебя.

– Даже если сейчас я грязен и вонюч, я по-прежнему обладаю красивым телом. Готов с тобой поспорить, что принц однажды пришлет за мной.

– Ха! Я проживу дольше, чем ты, с каким же наслаждением я дождусь твоей смерти и скажу, что ты проиграл.

– Это мы еще посмотрим!

Мой страж и я одновременно плюнули на дверь, выразив этим презрение друг к другу, после чего я его еще долго не видел и не слышал.

Однажды в моей жизни случился головокружительный переворот. Меня заметил один из графов, когда зашел в конюшню лично убедиться, что с его ультра дорогой лошадью обращаются правильно. Я как всегда работал голышом – все равно меня никто не видел. Я обернулся на усилившийся свет из-за спины и увидел немолодого мужчину с отвалившейся челюстью. Я вспомнил фразу «раздевать глазами», в моем случае это было скорее «облизывать глазами». Он подбежал ко мне, прикрывая носик белым платочком, мило морща личико, и стал прыгать вокруг меня, задавая самые разные вопросы. Я подыграл ему, меняя позы, играя мускулами и соблазнительно улыбаясь. По его глазам я понял, что он весь мой.

Через несколько дней пришел мой страж и сказал, что я стал причиной очередного скандала. Граф бросался в ноги эльфийскому принцу, умоляя продать меня, грозил расправой всему эльфийскому роду, если тот не согласится, потом пытался покончить с собой. Его накачали коньяком, и только после этого он утихомирился.

– Скажи, страж, почему принц не продал меня?

– Возможно, он посчитал, что еще недостаточно унизил тебя…

– И ты в это веришь? Он не может со мной расстаться, он влюбился в меня.

Если бы дверь чудесным образом оказалась открытой, мой верный страж задушил бы меня голыми руками, но она не была, поэтому я только громко рассмеялся, когда услышал его гневный скрип зубами.