Оксана Гринберга: Амбер. Магическая Академия

Но ведь я никогда не носила таких причесок, да и вырез красного платья слишком уж глубок!

Для меня, но не для Ариты Ортейги.

Всмотревшись в девичьи черты, я поняла, что художник изобразил мою маму в юности, когда ее красота еще только расцветала. Старый портрет, ему, выходило, уже лет так двадцать…

– Шейх Рохар – ваш отец, моя госпожа! – сообщил мне Кассим. – Я везу вас домой.

Утреннее солнце уже показалось из-за дальних холмов и зависло над ними огромным косматым шаром, окрашивая их неровные очертания в насыщенно-розовый цвет. Я знала, что за холмами простиралась Великая Пустыня, убегающая на Восток так далеко, что никто в Обитаемом Мире не ведал, есть ли у нее границы.

Драконы тоже не долетали. А если и долетали, то ни один из них не вернулся, чтобы рассказать.

Даже здесь, в зеленой долине ленивой реки Хиври, что несла свои воды с вершин Высоких Гор в Срединное Море, ощущалось ее раскаленное дыхание. Меня не оставляло странное чувство, что Великая Пустыня совсем рядом, затаилась неподалеку и, казалось, из года в год, столетиями, тысячелетиями наблюдала и вынашивала коварные планы. Мечтала напасть на долину исподтишка и поработить ее песками и удушливым зноем.

Но мечты так и оставались мечтами.

Я же смотрела вдаль, щурясь на рассветное солнце. Где-то там, в сотнях миль на северо-восток, посреди бескрайних песков Великой Пустыни стоял Ал-Азрион, таинственный город красных драконов. Возле его стен лежали иссушенные жарким солнцем и пустынными ветрами людские кости – то, что осталось от непобедимой армии султана Имбарига Бека, пытавшегося силой заполучить мифическое сокровище, которое, по слухам, охраняли эти драконы. Возможно, этот город и был тем самым Алероном, что уже много лет искал Джей Виллар. Или же это всего лишь совпадение, и Алерона не существует, а «Сердце Центарина» сгинуло на веки вечные…

Я не знала, но собиралась проверить.

Вздрогнула. Вспугнутая садовниками, с ближайшего дерева вспорхнула стайка красных попугайчиков. Пронеслась мимо, заливисто щебеча. Перелетела через стену дворцового сада и скрылась из виду. Но не все – парочка уселась на мраморные перилла неподалеку. Склонили головы, переговариваясь на птичьем языке, словно гадали, кто я такая и откуда взялась.

Протянула руку, и испуганные попугайчики улетели.

Не только они, но и я сама уже не понимала, кто я такая и откуда взялась. Неужели та самая Амбер Райс из Калинок – деревеньки, затерявшейся в северной глуши, – стоит на балконе огромного белокаменного дворца с синими куполами и смотрит на полный цветущих деревьев сад, в котором с рассвета трудились молчаливые садовники, негромко переговариваясь на своем языке?

Остарского я не знала, но отец сказал, что придется выучить.

Отцов к этому дню у меня уже набралось приличное количество! Последний из них – шейх Рохар, один из богатейших – если не самый богатый – шейхов Остара. Он же Роред Гервальд, младший из центаринских принцев. И он тоже претендовал на наше родство.

Шейх отдал в мое полное распоряжение западное крыло своего дворца, уже подготовленное к моему приезду. Десять роскошных комнат, своя парильня и несколько бассейнов и целая армия услужливых служанок…

Сам же Роред с молодой женой Ханией проживали в восточном крыле.

Хания была первая, кто встретил меня в новом доме. Это была удивительной красоты девушка, почти моя одногодка – с тонким, гибким станом, темноволосая, черноглазая. Длинные пушистые ресницы кидали тени на ее смуглое выразительное лицо. Шейх Рохар выкупил ее на невольничьем рынке, куда Хания попала с южных границ Центарина, выкраденная из дома таким же предприимчивым дельцом, как и капитан Сандор.

Если бы не Роред, ее ждал один из остарских гаремов. Но он полюбил прекрасную наложницу, разглядев в ней свою Истинную пару. Гарема по остарскому образцу Роред не держал и женился на Хании по центаринскому обычаю. Единственное, что омрачало счастье пары, – Хания так и не смогла родить ему детей. Проклятие королевы Мириам не пощадило ни одного из Гервальдов, и на всех принцев Гервальдов нашелся лишь один ребенок – Амбер Райс, дочь Ариты Вейр.

– Отец… – Роред настоял, чтобы я называла его именно так, – но почему ты так уверен, что я… Я – именно твоя дочь? – смущаясь, спросила у высокого, худощавого мужчины, резкого в движениях, словно остарская сабля. – Имгор ведь уже успел меня признать своей!

Не только признал, но и выгодно продал хасторской династии.