Сандра Ренье - Указанная пророчеством

— Что-то случилось, мам? — осторожно спросила я, пока она доставала из холодильника сыр с травами, а заодно зачем-то мармелад и мед.

— С чего ты взяла? — мама была явно чем-то встревожена. Она поймала мой недоуменный взгляд, покраснела и быстро убрала мармелад и мед обратно в холодильник. — Ну-у… вообще-то… Фелисити, а… ты не могла бы… сегодня снова помочь мне в пабе?

— Мам, — я застыла с ножами и вилками в руке, — мам, я собиралась сегодня вечером к Кори в гости, кино смотреть.

— Пару часов, детка, — взмолилась мать, — ты же можешь прийти к Кори в семь, это же еще не поздно. Мне позарез нужно собрать документы для финансового департамента. Просто подежурь у стойки. Сегодня народу будет мало.

— У нас никогда не бывает много народу, мама!

— Пожалуйста, мне нужно сдать еще два отчета и найти к ним счета.

Я поглядела на ее бледное, исхудавшее лицо, усталые глаза и подумала, что совесть не позволит мне спокойно смотреть кино с друзьями, пока мать так мучается. Я согласилась, и в глазах ее снова зажглась жизнь. Значит, я все делаю правильно. За едой она спросила еще что-то о школе, рассказала, что звонила моя старшая сестра Анна и что мой маленький племянник Джейкоб в первый раз назвал ее бабушкой.

Потом мама встала, торопливо поцеловала меня в лоб, и мы простились до вечера.

Я осталась одна и продолжала есть. Мать к еде почти не притронулась, я доела ее картошку и салат. Вымыла посуду, включила стиральную машину и села за уроки.

Позвонила Филлис и сообщила, что Джейден, Кори, Николь, Руби и она решили пойти в кино смотреть новый фильм с Ричардом Косгроувом. Я с тяжелым сердцем отказалась. Я люблю Ричарда Косгроува. Он не просто сказочно хорош собой, он настоящий джентльмен, а фильмы его, кстати, вовсе не китч. Ну так, китч, но в меру. Однако, кроме всего прочего, мне сейчас было нечем заплатить за билет.

— Ой, как жаль, что ты не можешь, — пропела Филлис.

Но по ее тону я поняла, что это и к лучшему. В отличие от прочих моих друзей, она всегда держала свое мнение при себе. Николь и Джейден были не столь тактичны. Кори и подавно, а Руби стала бы меня долго и нудно уговаривать пойти с ними. Никто из них не знал, в каком положении находимся мы с матерью. Только Филлис знала. Поэтому она без лишних слов приняла мой отказ. За это я ее и люблю. Ей не надо ничего объяснять. Она обещала купить мне журнал о киноновинках, мы попрощались, и я вернулась к своим урокам.

Ложась спать за полночь, я думала, что работа в пабе — еще не самое страшное. Бывает хуже. У стойки весь вечер сидели постоянные посетители: Стенли, Майк и Эд. Три воздыхателя моей матери, на которых держался весь наш основной доход. Время от времени я боюсь застать мать с кем-нибудь из них наедине. Она ведь уже так давно совсем одна. Но у матери все-таки есть вкус. Маловероятно, чтобы она польстилась на грубоватого, неотесанного торговца вроде Майка. Все трое были изрядно проспиртованы, ну и выглядели соответственно.

Они много лет знали мать и меня, и все трое считали себя обязанными по-отечески заботиться обо мне. Они выспрашивали меня о школе тщательнее, чем мать, и приводили примеры из своей собственной биографии. И при этом, вы не поверите, они прекрасно «держали удар»: сколько бы ни выпили — никаких глупостей, они сыпали остротами и были неизменно общительны, ну и, конечно, алкоголь воодушевлял их на глубокие философские размышления по поводу последних новостей.

Все трое одиноки. У Майка когда-то была семья. Но супруга не выдержала его пьянства и лет пять назад покинула его, прихватив обоих сыновей, так что теперь он не может с ними общаться. Все свои нерастраченные отцовские чувства он обрушивает на меня. Стенли и Эд никогда не были женаты. У Стенли время от времени заводились подружки, но долго не задерживались. А у Эда вообще никого не было, кроме Стенли, Майка и моей матери. Из троих поклонников Бахуса он был самый смирный, весил лишних полсотни килограммов, волосы имел сальные, физиономию прыщавую, не красавец, что и говорить. Но его, кажется, все устраивало.

Он общался с нами немного, но охотно. А как только в пабе появлялись посторонние, замыкался в себе, как улитка в своем домике, и глаза его мгновенно стекленели.

В этот вечер эта троица обсуждала ввод наших войск в Ливию. Стенли был рад, а Майк считал, что лучше бы эти солдатики ходили за стариками в доме престарелых и подавали им судна.

Засыпая, я снова подумала, что у нас в школе появился новенький и что завтра я его снова увижу. К счастью, теперь мы будем видеть его редко: он теперь собственность Фелисити Страттон.