Джена Шоуолтер - Играя с огнем

- Мужчина вбежал в кафе, за ним гнались, — выпалила я. — Он говорит, что кто-то пытается его убить.

В это время я услышала женский крик и мужской стон.

- Помощь уже в пути, — пообещала диспетчер.

С бешено колотящимся сердцем, я не стала выполнять ее просьбу и ждать на линии, и положила трубку. Вернувшись в зал, я застыла на месте. Меня не было всего ничего, а кафе выглядело так, словно по нему пронесся ураган. Столы перевернуты. Стулья раскиданы по всему помещению. По полу растекался разлитый кофе, похожий на черную реку, по которой плыли бумажные стаканчики и салфетки, словно трупы.

Посетители и работники кафе, дрожа от ужаса, собрались в одном уголке. Лишь Рон, казалось, ничего не боялся. Он обнимал Дженни и наслаждался этим.

Мужчина в белом халате исчез. Интересно, он успел спрятаться?

Те двое, которые преследовали его, теперь успокаивали людей. Третий мужчина, которого я прежде не видела, стоял на пороге, не давая никому не войти, ни выйти. Молодой, вероятно лет 30–35, высокий, мускулистый блондин, его лицу мог бы позавидовать любой мужчина в модельном бизнесе. Он был идеален и похож на ожившую античную статую. Сейчас этот красавец наблюдал за происходящим, словно мысленно запоминая все подробности.

- Все должны присесть, — решительно и совершенно серьезно приказал он. — Устаивайтесь поудобнее. Мы здесь задержимся на некоторое время.

- Что происходит? — спросила я, так как никто другой и не подумал поинтересоваться.

- Кто вы? — Вероятно, мне не стоило привлекать к себе внимания, но я не собиралась подчиняться, даже если это может привести меня к смерти.

- ЦРУ, — он, нахмурившись, показал мне какое-то удостоверение.

- А теперь садитесь.

ЦРУ? Я открывала и закрывала рот. Я, разумеется, видела агентов по телевизору, но не в жизни. И чувствовала нутром, что ему доверять нельзя. Я всё еще слышала голос человека в белом халате: «Они меня убьют. Они меня убьют!»

Но… что, если того человека стоило убить, потому что он был воплощением зла? Или Очаровашка лжет, и Белый халат на самом деле из хороших? И что, если я себя сейчас доведу до аневризмы всеми этими вопросами?

Думай, Джеймисон, думай. Садись. Нет, беги. Садись. Да, вот что я сделаю. Нет, нет. Мне следует бежать. И пока я в нерешительности стояла, то двигала правой ногой взад-вперед, а левая оставалась на месте. Шаг вперед, назад. Вперед, назад. Черт возьми! Если я приму неверное решение, то завтра все газеты выйдут под заголовком: «Нашли труп местной дурочки». А в некрологе будет написано: «Лучшая подруга горестно причитает: «Если бы только Белл последовала моему совету и взяла выходной, то осталась бы в живых».

Я прищурилась:

- Что случилось с тем парнем? В белом халате?

Очаровашка сложил руки на груди и посмотрел на меня очень мрачно, почти что гипнотически.

- Это вас не касается. А теперь, — сказал он, обращаясь ко всем, — я буду задавать вопросы, а вы — отвечать.

Эти глаза… такие проницательные, требовательные, наводящие страх.

- Я только что позвонила копам, — выпалила я. — Если вы причините нам вред, вас бросят в тюрьму и вас там хорошенько поимеет какой-нибудь здоровяк.

Он посмотрел на одного из преследователей, которые теперь нас охраняли. Это был дикарь с густой черной бородой а мышцы круче, чем у Шварца [6] Арнольд Шварцнегер. в лучшие времена.

- Займись этим.

Заняться чем? Этот дикарь пошлет сообщение по полицейской рации? Я не смогла понять ничего, потому что он говорил слишком быстро. А пока что другой охранник рассаживал всех по местам. Всех, кроме меня. Вероятно, от меня исходила такая угроза, что они решили со мной не связываться. Эй, я ничего не утверждаю наверняка.

Но я не понимала, почему они решили остаться тут вместо того, чтобы искать человека в белом халате. А может, они его поймали и уже увезли, пока я разговаривала с диспетчером? Зачем тогда допрашивать нас, если они его уже взяли?

- Этот мужчина — опасный преступник, — сказал мне Очаровашка.

- Ладно, — ворчливо ответила я, решив принять во внимание презумпцию невиновности. У него же всё-таки было удостоверение.

- Но если кто-то наставит на меня пушку, то я закачу истерику космического масштаба.

- Заметано, — ответил он суховато, я его определенно не впечатлила.

Хорошо, что стол, где я сидела не опрокинули. И мой латте остался нетронутым. Я села и взяла чашку, понемногу отпивая напиток. Теплый и сладкий, даже слаще, чем раньше. И шоколад уже загустел. Ням-ням. Я пила и понемногу успокаивалась.