Лена Летняя - Проклятый ректор

Я не знала, как лучше поступить. Надеть платье? Пойти в своей обычной одежде? Спросить у Реджины? Последний вариант я отмела сразу и все-таки решила надеть платье. Не зря же его сюда повесили?

Фасон оказался для меня не слишком удачным: юбка опускалась чуть ниже колен и выглядело это не очень красиво. Было бы лучше, окажись она чуть короче или, наоборот, длиннее. Но я напомнила себе, что я здесь не для того, чтобы соблазнять кого-то своим видом. У меня сегодня в расписании стояла только теория снадобий, но я все равно собрала волосы в аккуратный пучок на затылке, поскольку привыкла чтобы они не мешали. После этого я была готова отправиться на занятия.

В честь первого дня лекции сдвинули на два часа, чтобы с утра все успели заехать в комнаты, разобраться с учебной частью по всем вопросам и получить свои расписания. Я облегченно выдохнула, когда обнаружила, что остальные девушки ходят по коридорам Лекса в таких же черных платьях, как и я. Зато в ношении аксессуаров, украшений и амулетов никто себя не ограничивал. Парни носили темные костюмы одного фасона, под которыми различались только рубашки. А вот то, что среди встретившихся мне преподавателей многие тоже носили темные костюмы, меня смутило. К тому же поверх костюмов они надевали еще и черные мантии, что окончательно сбило меня с толку.

Ориентироваться в Лексе я еще не научилась, а карты с подсказками, как в Орте, тут не выдавали. Поэтому я долго блуждала по коридорам в поисках нужной мне аудитории, думая о том, что привыкнуть к мрачности этого места будет непросто. Орту всегда наполняли свет и яркие краски из-за белого камня стен и цветных стекол витражей, закрывавших большинство окон. В Лексе окна были узкими, стены — темными, коридоры — очень холодными и плохо освещенными. Все это создавало весьма тягостную атмосферу. Я не понимала, почему этот вроде как элитный университет так печально выглядит, но спросить мне было некого, и я приняла это как данность.

Нужную мне аудиторию я нашла буквально за минуту до начала лекции, и ворвалась в нее несколько запыхавшейся. И сразу почувствовала на себе недоброжелательные взгляды тех, кто уже сидел на своих местах, даже разговоры притихли. Правда, ненадолго, потому что собравшиеся тут же принялись вполголоса обсуждать меня.

Делая вид, что ничего не замечаю, я подошла к первому ряду, собираясь сесть на свободное место с краю, но меня тут же окликнула девушка — смуглая шатенка с очень красивыми, большими карими глазами — сидевшая на том же ряду:

— Эй, фермерша, тут занято.

Подружки, сидевшие рядом с ней, довольно хихикнули, а я не стала спорить и поднялась на ряд выше. Там были свободные места в середине, но парень, сидевший с краю, тут же подвинул стул так, что я не смогла бы пройти мимо него. Я почувствовала, как задрожали руки, и сжала их в кулаки, чтобы это не бросалось в глаза.

— Здесь есть свободное место, — внезапно раздался мужской голос у меня за спиной.

За столом с другой стороны от прохода сидел довольно симпатичный блондин, рядом с которым я обнаружила мою единственную знакомую в Лексе — Реджину. Та выглядела заметно удивленной этим приглашением, а блондин выразительно кивнул на стул с другой стороны от себя, предлагая мне занять его. Для этого мне нужно было пройти мимо Реджины, но та не стала выдвигать свой стул, поэтому я наконец села.

— Спасибо, — тихо пробормотала я, торопливо выкладывая на стол тетрадь и ручку и продолжая делать вид, что меня вся эта ситуация ничуть не взволновала. К счастью, я редко краснела, как бы ни билось в груди сердце.

— Всегда пожалуйста, — с улыбкой отозвался он и повернулся к Реджине, которая тут же начала ему что-то рассказывать о своих каникулах.

А я перевела дыхание: часа на полтора можно было расслабиться, едва ли кто-то будет доставать меня во время лекции.

Однако через секунду разговоры смолкли, и я поняла, что расслабиться не получится. Дверь открылась, и в аудиторию вошел ректор Фарлаг собственной персоной. Сегодня его внешний вид был почти столь же небрежен, как и во время моего собеседования, только поверх костюма еще была накинута мантия, как у других преподавателей.

Стоило ему войти, в аудитории воцарилась мертвая тишина, такая плотная, что ее ножом можно было резать. Мне показалось, что некоторые даже дыхание затаили. Я-то уж точно затаила.

В этой давящей тишине ректор Фарлаг медленно подошел к преподавательскому столу, держа руки в карманах брюк, а потом повернулся к нам. Его взгляд в первую очередь метнулся ко мне и только потом прошелся по другим студентам.