Ольга Резниченко: Игрушка

Дикий хохот. Он был всюду. Сверху, сбоку, сзади.

Да уж. Такой злой меня еще никто не видел.

Я уставилась вверх. На подоконнике сидели те самые белокурые курицы, с которыми я столкнулась в коридоре… вчера. Те самые, из-за которых я тогда чуть не упала.

Рванула не глядя. Но едва я ступила на последнюю ступеньку, как столкнулась с кем-то. Эмиль. На его лице тоже была насмешливая улыбка. Ни капли сочувствия.

Ублюдок.

Оттолкнув его в сторону, я уже летела через коридор, на лестницу. Второй этаж.

Не долго пришлось искать нужный кабинет.

Девушки все так же вальяжно сидели на подоконнике, а недалеко от них, на соседней парте, стояло пустое ведро.

— Ну, суки! — я набросилась на ту, что ближе, на ту, что казалась мне главной. Я вцепилась ей в волосы и со всей дури рванула на себя.

Та с визгом сплыла с подоконника и навалилась на меня, словно мешок с песком.

Я оступилась и, если бы не уткнулась спиной в парту, то точно завалилась бы на пол.

Курица не хотела уступать. И тоже схватилась за мои волосы.

Не на ту напала, квочка!

Резкий удар кулаком в челюсть. О да, многих я так отрезвляла.

Белобрысая жалобно запищала и отшатнулась от меня в сторону. Руки автоматом разжались.

На свободе.

Удивительно, но ее подруги лишь визжали рядом, но не одна не кинулась спасать.

Трусы.

Едва я снова замахнулась на каракатицу…. Добить! Добить, уродину! Как неожиданно кто-то перехватил мой удар, уцепившись за руку.

Обернулась.

Готье.

На его лице впервые не было улыбки.

— Ты что творишь?

— Не чего меня трогать!

— Она разбила мне губу! — визжала блондинка.

— Тише, тише, — заботливо прижал меня к себе Эмиль, улыбаясь собравшимся преподавателям. — Я все улажу и разберусь.

— Ай, — этот гад до дикой боли меня сжал, изображая Мать Терезу. — Ай, Ай, — снова не выдержала я. Но Готье уже не слушал, еще крепче ухватившись мне за запястье, потянул за собой в коридор.

— Ты сумасшедшая? Ты чего добиваешься? Исключения?

— Она первая начала.

— Та мне глубоко все равно, кто начал. Веди себя адекватно, — и на последнем слове Эмиль меня зашвырнул в пустой кабинет. — Я не буду тебе нянькой!

— Я и не прошу.

— Ты больная!

— Взаимно!

— Если тебя завтра исключат, я буду только "за".

— И я не "против", — фыркнула ему в лицо и выбежала в коридор.

— Стоять! — услышала за спиной дикое рычание.

И не подумаю. На глазах у сотни людей он не посмеет мне ничего сделать.

Я бежала подальше, подальше от всего этого. Куда глаза глядят.

Исключат? Валяйте!

Мелани понимающе молчала. Сидела рядом и молчала.

Слезы. Они сами вырывались наружу, хоть как бы я не пыталась это остановить.

Заступился за эту белобрысую.

Мы хоть и враги, соперники, но все же, я думала, что в одной лодке.

А оказалось… все иначе.

— Прости, Габи, но у Лизы сегодня отец умер. Ей только что сообщили. Я пойду к ней. Хорошо? Ей, просто…

— Да, хорошо, иди. Я нормально.

Перевернулась на другой бок.

Из головы все никак не выходил Готье.

Готье.

Готье.

Эмиль.

Неожиданно в дверь постучали.

— Уходите, — без всякого желания видеть, слышать кого-либо, прошептала я. Пусть даже это новость об исключении. Пусть все будет завтра. С утра. Но не сейчас. С меня довольно.

Снова стук.

— Занято.

Снова стук. Нетерпеливый, взбешенный.

Пришлось встать и открыть.

Эмиль. На пороге застыл в нерешимости Эмиль.

— Пришел порадоваться чужому горю?

— Нет. Я пришел предупредить, что я ничего не смог сделать с Матильдой, прежде чем она уехала в больницу.

— Сделать?

— Переубедить. В общем, ваша ссора в силе. Исключение вряд ли тебе грозит, но вот ее подружек все же остерегайся. Сегодня-завтра они попытаются еще что-нибудь тебе устроить.

— Значит и они получат.

— Просто… будь осторожней.

— Я так полагаю, спасибо тебе не нужно. Это часть игры? Вся твоя помощь…

Наконец-то ухмылка вылезла из-за туч. А я уж думала, что моего Готье подменили.

— Думай, что хочешь.

Резкий разворот.

И снова я осталась одна.

Да пошли они все!

Бояться.

Размечтались…

Сон пришел сам по себе. Долгожданный сон.

— ГАБИ!!! — дикий девчачий визг разбудил меня. — ЧТО С ТОБОЙ! ГАБИ!!!

Нет, это был не просто визг. Это была Божья Кара.

— Мелани, замолчи, — хриплым голосом пробурчала я, пытаясь спрятаться под подушкой. ТАК голова у меня не болела даже после прекрасных вечеринок Браяна.