Сейбл Грей - Поцелуй демона

Спустя несколько минут она опустила туфли и нижнее белье на прилавок.

Взгляд Джека прошелся по ее белоснежному телу, задержавшись на бледно-розовых сосках. Завитки внизу живота были точно такого же цвета, что и светлые пряди, обычно небрежно затянутые в пучок на затылке. Красавица.

— Распусти волосы.

Секундой позже волна шелка обрушилась на ее плечи. Джек наконец-то тоже начал раздеваться, и Патрисия сложила руки на груди. С каждым пристальным взглядом ее мысли становились еще жарче, толкая Джека все глубже в пропасть желания. Он шагнул вперед, но его сила дотянулась до Патрисии раньше. Девушка шумно втянула воздух сквозь зубы, когда тепло обернулось вокруг нее, исследуя каждый изгиб тела.

Джек наконец добрался до нее; обхватив Патрисию за талию, он привлек ее к себе и глубоким жадным поцелуем впился в губы. Новые образы замелькали в ее голове, и член Джека дернулся в ответ на эти фантазии. Она представляла, как они парят над облаками, как Джек — именно Джек и никто другой — проталкивается в ее тело. Если Патрисия и правда жаждет демона, если она сможет принять его таким, как он есть, если она не захочет все забыть, значит, она станет его. Его .

Патрисия начала постанывать, когда его сила, наполняя удовольствием, подтолкнула ее к оргазму. Джек привлек подрагивающее тело к себе, выпивая крики с ее губ. Член прижался к ее бедру. Он хотел почувствовать Патрисию, ощутить, как она сжимается вокруг него. Сгорая от жажды, он приподнял ее, усадил на прилавок и склонился над ней. Патрисия неуверенно рассмеялась.

— А ты… ты превратишься в демона? — спросила она, когда он потерся членом ей между ног.

— А ты хочешь?

Патрисия закусила нижнюю губу и кивнула.

— Если я сделаю это, Триша, назад пути не будет. Если ты примешь меня, то завтра я отправлюсь к твоему отцу, и ты станешь моей женой еще до конца месяца. Ты должна быть абсолютно уверена.

— Покажи мне, — прошептала она.

Да будет так . Закрыв глаза, Джек заставил силу влиться обратно в его тело. Он застонал, когда из спины проклюнулись крылья, и стиснул край столешницы, когда когти толкнулись из-под ногтей. Было больно, но такова цена чувства свободы, всегда следовавшего за изменением. Он расправил крылья и открыл глаза, обнаружив, что Патрисия смотрит на него снизу вверх.

— Твои глаза не горят.

— Они светятся, только когда я переношу собранные души. — Джек ждал, что Патрисия испугается, но страха в ней не было. Трепет. Волнение. Но не ужас.

Она подняла руку, и кончики ее пальцев пробежались по перьям крыла. Джек шумно выдохнул.

— Ты точно хочешь этого? — Он должен был удостовериться.

Патрисия поймала его взгляд и кивнула.

— Слава Богу. — Он толкнулся в нее одним резким движением, преодолевая преграду между невинностью и экстазом. Патрисия вскрикнула, и он ощутил мимолетную боль, на мгновение ослепившую ее. Несколько секунд он оставался неподвижным, пока боль не стихла и Патрисия вновь не кивнула. Джек подался назад, застонав, когда ее плоть сжалась вокруг него, словно не желая выпускать. Затем он снова погрузился в нее, и Патрисия изогнулась, поднимая бедра, встречая его. Джек задвигался в такт биению своего сердца, то выскальзывая, то вновь проникая в ее сладкое влажное лоно.

Она стонала все громче по мере того, как в Джеке скручивалась тугая спираль напряжения. Патрисия потянулась за ним, обхватывая плечи, впиваясь в них ногтями и только усиливая этим его страсть. Она не могла знать, что эти крошечные уколы вызывали в нем желание просто раствориться внутри нее. Джек перенес вес своего тела на одну руку, а другой осторожно, чтобы не поцарапать когтями, обхватил запястья Патрисии и прижал их к столешнице над ее головой. Она задохнулась от того, насколько ей понравилась такая властность. Стиснув колени, она обвила Джека ногами, бросая вызов его контролю.

— Я же пытаюсь не сделать тебе больно, — прорычал он. При каждом рывке его бедра ударялись о ее. Опустив голову, он лизнул ее подбородок, затем шею. Джек ощущал, как возбуждение Патрисии струится густыми потоками, которые можно было попробовать на вкус. Он закрыл глаза, наслаждаясь нежнейшими поцелуями и мягкими касаниями ее губ. А затем по его плечу скользнули зубки, слегка прикусывая кожу, и волна горячего удовольствия пронеслась по всему его телу. Он вцепился в край прилавка, чувствуя, что древесина не выдерживает его натиска.

— Кажется, ты решила меня прикончить, — упрекнул он Патрисию. Она укусила снова.