Кейт Тирнан: Сиккер

"Больше хлеба?" спросил я, протягивая корзину. Отец покачал головой. Он едва притронулся к своей тушеной говядине. Я собирался дать ему еще 5 минут, а потом доесть ее за ним.

"Сын", сказал он, пугая меня. "Я ценю то, что ты делаешь. Ценю. Я даже думаю, что ты прав большую часть времени. Но ты просто не понимаешь, через что я прошел. Я пытался и пытаюсь, но я нуждаюсь в том, чтобы говорить с Фионой. Я нуждаюсь в том, чтобы видеть ее. Даже если бит деарк вытягивает мою прочность или мои жизненные силы. Я просто не вижу никакого варианта существования, где я бы не нуждался в твоей матери."

Его руки дрожали, когда он взялся за рюмку, и он выпил всю свою выпивку. Он был наиболее прям со мной, с тех пор, как мы оставили дом, и у меня заняло некоторое время, чтобы найти свой довод.

"Ты прав — я не понимаю, каково это, когда теряешь свою муирн беата дан, не после того, как вы были женаты, имели детей и прожили совместную жизнь", сказал я. "Но я знаю, что даже при такой трагедии не имеет смысла убивать себя, продолжая контактировать с потусторонним миром. Мама бы не хотела этого".

Отец молчал, его одежда свисала на его тонком теле.

"Отец, ты веришь, что мама любила тебя?"

Его голова дернулась и он встретил мои глаза.

"Конечно. Я знаю, что она любила".

"Я тоже знаю, что она любила" согласился я. "Она любила тебя больше, чем что-либо на этой Земле. Но, ты думаешь она стала бы делать это, если бы ты умер? Или же она стала бы делать что-то другое?"

Отец выглядел озадаченным моим вопросом и сидел в тишине минуту.

Меняя тему, чтобы дать ему время подумать, я повторил предложение Жюстин Корсеау позволяющее отцу посмотреть ее библиотеку. "Это довольно удивительно" сказал я. "Я думаю ты бы очень заинтересовался этим. Поедем со мной завтра и увидишь это".

"Может быть" пробормотал отец, постукивая своей вилкой по скатерти.

Это не была тотальная победа, но может быть это был шаг вперед. Я вздохнул и решил отпустить его на сегодня.

Во вторник я позвонил Кеннету и сделал ему предварительный доклад. Мне нужно было сделать больше проверок Жюстин и больше бесед, но пока я не нашел ничего вызывающего большой тревоги.

"Нет, Хантер, ты не понимаешь" сказал Кеннет терпеливо. "Все, что она делает — это большая тревога. Ни при каких обстоятельствах никакая ведьма не должна писать списки истинных имен живых существ. Конечно ты видишь это?"

"Да", сказал я, начиная чувствовать раздражение. "Я понимаю это. Я согласен. Просто вы выставили Жюстин как властолюбивую бунтарку, а я не вижу этого в ней. Я чувствую, что это больше вопрос образования. Жюстин довольно умная и не является безрассудной. Я чувствую, что она нуждается в перевоспитании, она должна понять, почему то, что она делает является ошибочным. Однажды она поймет, и я думаю увидит мудрость в уничтожении ее списков."

"Хантер, ее следует остановить" сказал Кеннет сильно. "Ее перевоспитание может произойти позже. Твоя работа остановить ее, теперь, с помощью любых необходимых средств".

Я попытался не повышать свой голос. "Я думал, моя работа была расследовать, сделать доклад и только тогда совет примет решение. Вы уже решили этот вопрос?"

"Нет, нет, конечно нет" сказал Кеннет, идя на попятную в последствии моих слов. "Я просто не хочу, чтобы ты был под влиянием этой ведьмы, вот и все".

"Вы знали, чтобы я легко попадал в прошлом под влияние мужчин или женщин?" спросил я с обманчивой мягкостью. Обманчивой для большинства людей, но не Кеннета. Он знал меня очень хорошо и мог, вероятно, отличить, что я постарался сдержать гнев в своем голосе.

"Нет, Хантер" сказал он, звуча спокойнее. "Нет. Я уверен, что мы можем доверять твоему мнению по этому делу. Просто держите нас в курсе, хорошо?"

"Конечно", сказал я. "Это моя работа". После того, как я повесил трубку, я долгое время сидел на своей двуспальной кровати, просто думая.

Этим днем я взял Дэниэла в дом Жюстин. Как и прежде, она была приветлива, и хотя я обнаружил ее шок от изможденного вида моего отца, она не упомянула об этом.

"Входите, входите" сказала она. "Стало немного теплее, не так ли? Я думаю, что весна на подходе".

Внутри, отец инстинктивно направился к камину и встал перед веселым пламенем, протягивая к нему руки. Вернувшись в салон, он был таков, как будто огня не существовало, так что я был заинтересован наблюдая его реакцию на это.

"Вам достаточно тепло, мистер Найэл?" спросила Жюстин. "Я знаю, что может быть холодно в этих каменных коттеджах".