Лорен Кейт: Страсть

— Нет…

Он сжал свои когти. — О, я забыл упомянуть еще об однм: твоя история с Даниэлем? Она будет стерта. Следовательно, все, что ты обнаружила в своих небольших поисках, все, что ты так искренне доверяла мне, чему ты научилась в наших прогулках в прошлом? Ты можешь поцеловать их на прощание.

— Нет! Ты не можешь сделать этого!

Он схватил ее своей ледяной хваткой еще раз. — О, дорогая — это уже практически сделано. — Он захохотал, и его смех походил на лавину, как время и пространство, обернутое вокруг них обоих. Люси, дрожа, съежилась и боролась, пытаясь ослабить его хватку, но он сжал ее слишком сильно, слишком глубоко под его мерзким крылом. Она ничего не видела, она только почувствовала порыв ветра и огромный жаркий взрыв, а затем непоколебимый холод, поселяющийся в ее душе.

Небесные врата. Падение

Конечно, есть только одно место, где найти её.

Первое. Начало.

Даниэль полетел к первой жизни, готовый ждать так долго, сколько потребуется Люси, чтобы добраться сюда. Он хотел бы взять ее на руки, прошептать ей на ухо, Наконец. Я нашел тебя. Я никогда не отпущу тебя.

Он ступил из теней и застыл в ослепительной яркости.

Нет. Это не было его местом назначения.

Этот божественный воздух и переливчатое небо. Этот космический залив несокрушимого света. Его душа была сжата волнами белых облаков, задевающих темный Предвестник. Это было на расстоянии: безошибочный гул с тремя примечаниями, играющий мягко, бесконечно. Музыка Трона Эфирного Монарха играла просто, излучая свет.

Нет. Нет! Нет!

Он не должен был быть здесь. Он хотел встретить Люсинду в ее первом воплощении на Земле. Как он приземлился здесь, из всех мест?

Его крылья инстинктивно развернулись. Разворачивание было не таким как на земле, не огромный финальный роспуск, позволяющий ему перейти, а такое же банальное, как дыхание для смертных. Он знал, что он светится, но не так, как он иногда блистал под смертным лунным светом. Его слава была ничем, чтобы укрыться здесь, и ничем, чтобы проявить себя тоже. Она просто была.

Прошло столько времени с тех пор, как Даниэль был дома.

Это привлекало его. Это привлекало их всех — запах дома их детства — сосен или домашнего печенья, сладкий запах летнего дождя или приторный запах отцовской сигары — каждого смертного. Это держало могущественную власть. Это было то, чего Даниэль избегал эти последние шесть тысяч лет.

Он вернулся теперь уже и не по своей воле.

Этот херувим!

Бледный, тонкий ангел в его Предвестнике — он обманул Даниэля.

Перья на крыльях Даниэля встали дыбом. Было что-то не совсем правильное в том ангеле. Его знак Масштаба был слишком новым. Все еще выпуклый и красный внизу его шеи, как будто он был вырезан недавно…

Даниэль прилетел в какую-то ловушку. Он должен был уйти, не важно, каким образом.

Вышина. Он всегда был здесь, в вышине. Всегда скользил через самый чистый воздух. Он расправлял свои крылья и чувствовал, что белый туман слегка колеблется по ним. Он взлетал через жемчужные леса, подымающиеся над Садом Знаний, изгибающегося вокруг Рощи Жизни. Он пролетал над белыми как атлас озерами и яркими серебряными предгорьями Гор Селесты.

Он провел столько счастливых эпох здесь.

Нет.

Все это должно остаться в тайниках его души. Сейчас было не время для ностальгии.

Он замедлился и приблизился к Лугу Трона. Он был таким же, как он помнил его: плоская равнина блестящих бриллиантовых облаков, приводила к центру всего. Сам Трон, великолепно яркий, излучал теплоту чистого совершенства, настолько яркого, что, даже для ангела, было невозможно прямо смотреть на него. Нельзя было представить, что можно смотреть на Создателя, который сидел на Троне, одетый в белоснежные одежды, значит, общепринятое мнение всей сущности соответствовало Трону.

Взгляд Даниэля плыл по дуге рифлёных серебряных выступов, окружающих Трон. Каждый из них был помечен званием различных Архангелов. Это, должно быть, их штаб-квартира, место для поклонения, для участия, для вызова и доставки сообщений Трону.

Там был блестящий алтарь, который был его местом около верхнего правого угла Трона. Он был там столько, сколько существовал Трон.

Но сейчас там осталось только семь алтарей. После того, как было восемь.

Стойте…

Даниэль вздрогнул. Он знал, что пройдет через Небесные Врата, но он не думал, когда именно. Это не имело значения. Трон был разбалансирован, в течение того очень короткого периода: отрезка времени, прямо после того, как Люцифер заявил о своих планах дезертировать, но прежде, чем остальная часть их была призвана, чтобы выбрать сторону.