— Я не знаю, можно ли назвать это возможностью. Он протянет только до следующего твоего кормления, — в голосе Кира была нотка раздражения.
Пожиратель Душ любовно ласкал руки Натана.
— Нет, думаю, для этого у меня другие планы.
Он поднял свое запястье и прокусил его: было слышно, как он прокалывает кожу и вены. Затем прижал раненое запястье к безвольному рту Натана.
Кровь медленно оживляла тело Натана. Сначала его рот, и его губы дернулись. Потом его руки, и они поднялись, чтобы вцепиться в Пожирателя душ. Понадобилось меньше двух минут, чтобы обращение было завершено.
В Кире вспыхнула тревога. Я могла чувствовать ее, не проникая в его разум.
— Отец, подумай о том, что делаешь. Твоя кровь уже слаба. Она будет едва поддерживать его живым. Ты не сможешь питаться от него. Позволь мне обратить его, как мы и планировали.
Натан, шатаясь, поднялся на ноги. Его глаза были дикими. Голодными.
Пожиратель Душ проигнорировал Кира, вместо этого сосредоточившись на новом ребенке.
— Посмотри на себя. Ты истощен. Моя старая кровь не может поддерживать твои силы.
В этот неподходящий момент Марианна слабо заплакала. Как стон умирающего животного, это привлекло внимание хищников вокруг нее.
К его чести Натан пытался бороться со зверем внутри себя.
— Будет только хуже, — усмехнулся его создатель. — Голод будет грызть тебя. Он сведет тебя с ума.
Кир с каждой секундой тревожился все больше.
— Отец, убей его. Ты не сможешь пережить еще один год без питания.
Пожиратель душ не обращал внимания на слова своего сына.
— Нолен, пожалуйста. Ты знаешь, она все равно умрет. Посмотри на нее. Она чуть жива.
В противоположность его словам дымка в глазах Марианны исчезла. Я была рада, что не могу видеть то, что творилось у нее в голове, знать, кого она увидела, когда посмотрела на Натана.
— Нолен, что ты делаешь?
Он закрыл лицо.
— Не могу.
Отеческая любовь исчезла из тона Пожирателя Душ.
— Сможешь. Ты чувствуешь голод, который я выносил веками. Если ты думаешь, что сейчас больно, представь, что ты почувствуешь через неделю. Через месяц. Возьми ее и облегчи свои страдания, или я сделаю так, что ты захочешь этого!
Боль Натана добралась до меня и поглотила. Я и прежде чувствовала голод, но ничего подобного этому. Кровь Пожирателя Душ уже была истощенной. Клетки и ткани тела Натана пытались вытянуть питание из крови, но это был побочный продукт, лишенный силы, необходимой, чтобы снабжать топливом его вампирскую плоть.
Было слишком сложно бороться и с голодом, и с волей создателя.
Марианна закричала, когда Натан схватил ее.
— Мне жаль. Мне так жаль, — шептал он, уткнувшись ей в шею, за секунду до того, как прокусил ее кожу своими новообретенными клыками.
— Я больше не хочу видеть это! — закричала я, не осознавая, что вновь получила контроль над своим телом. Но видение не прекращалось.
Пожиратель Душ с извращенным удовлетворением наблюдал, как Натан выпил последнюю каплю крови Марианны.
— Избавь ее от этого, Кир, — Натан, которого я видела перед собой в видении, не говорил, но это его голос я услышала из настоящего.
— Она должна увидеть! — слова Кира частично перекрыли эхо его же голоса, когда он заговорил с Пожирателем Душ.
— Отец, убей его! Он питался, его кровь снова полна силы. Питайся от него!
Пожиратель Душ покачал головой:
— Он слишком силен. Это удивительно. Я, возможно, не могу убить его. Я верю, что он принесет большую пользу в будущем с помощью уз крови. Мы всегда должны думать о будущем, сын мой. Мне надо найти другого.
— Нет времени. Если ты не получишь питания, ты умрешь!
На полу Натан укачивал тело Марианны и рыдал.
Кир встретился взглядом с отцом, на его лице появился ужас:
— Нет.
— Она была колючкой в боку, с тех пор как ты обратил ее, — Пожиратель Душ прошагал к двери.
— Отец, нет! — Кир схватил Джейкоба за халат.
Пожиратель Душ в ярости выдернул ткань из рук сына.
— Прекрати распускать сопли, мальчик. Может быть, ты предпочтешь, чтобы я взял тебя вместо нее? Ты найдешь другую. Ту, которая будет слушаться. Ту, которая более достойна разделить нашу кровь.
Он оттолкнул Кира, и, прежде чем тот смог встать на ноги, двери захлопнулись, не выпуская его наружу.
— Элсбет! Элсбет! — кричал он, пока его горло не заболело. Его когти царапали деревянную поверхность дверей, но они оставались запертыми. Проходили минуты, ожидание становилось невыносимым. Наконец, испуганные крики Элбест разорвали тишину дома, затем также быстро затихли.
Читать дальше