Юлия Ганская: Дороги Аннуина

Кривая его судьбы казалась Киану невероятной. Он словно проживал ещё одну жизнь, в которой всё начиналось заново — с чистого листа. Прошлый Киан умер, и Киан не знал — когда это произошло. В тот ли вечер, когда проклятье забросило его в Аннуин, или же в тот день, когда Повелитель Аннуина отправил его в этот мир.

Впрочем, всё это было не так важно.

Он по — прежнему не мог найти Сагу.

Повстанцы одерживали победу за победой, настойчиво вытесняя правительственные войска. Скоро от территории Империи останется лишь треть — жалкая часть суши. В большинстве случаев солдаты Империи легко сдавались сами и переходили на сторону повстанцев. Киан видел в их глазах нежелание воевать и усталость. Людям была нужна жизнь в мире и спокойствие на ближайшие лет сто.

Конечно, потом они снова возьмутся за оружие. Но пока — люди хотели свободы и мира.

Вечер последнего воскресенья июля был полон взрывов и грохота. Эдуард рассчитал, что правительственные войска проведут атаку в попытке организовать наступление, но атака захлебнется — слишком хорошо в последнее время были вооружены и подготовлены его солдаты.

Он оказался прав.

К полуночи все знали потрясающую новость — в результате обходного маневра повстанцы разбили опорный пункт правительства и захватили кого — то из высшего командования.

Об этом переговаривались как рядовые, так и офицеры. Заместитель Эдуарда лично выехал за пленным, взяв с собой взвод охраны. Сам Эдуард остался в штабе, ожидая их возвращения.

Киан стоял позади него, готовый в любой момент к атаке. Он слишком хорошо понимал — насколько ценен Эдуард для людей и для будущего тех, кто пошел за ним. Они называли его за спиной спасителем и своей надеждой.

Он и сам почти уже поверил в то, что в этом человеке есть что — то необычное.

Когда в помещение ввели пленного, присутствующие зашевелились, и Киан не мог разглядеть его лица. Эдуард молча ожидал, когда все успокоятся, и это молчание подействовало куда как эффективнее, чем окрик и призывы к тишине.

Пленный повернулся лицом к Эдуарду, интуитивно находя того, кто был главным. Это было слишком просто сделать — лицо Эдуарда находилось на миллионах листовок и цифровых экранах, рассказывающих жителям Империи об их главном враге.

– Так, так, — заговорил пленный, саркастично улыбаясь. Он был в том возрасте, когда пожилой мужчина медленно, но верно превращается в старика. — Какая честь для генерала Империи — оказаться прямо перед лицом самого командующего горсткой оборванцев.

— Даже оборванцы заслуживают право на жизнь, — спокойно ответил Эдуард, разглядывая своего противника, — мы предлагаем жизнь всем, кто сложит оружие и прекратит убивать тех, кто хочет жить иначе.

— Мне предлагает сложить оружие сопляк, которому я легко бы надрал задницу в честно бою? Ничтожество, которое имитировало собственную смерть и сбежало, предав Империю? — Пленный даже не скрывал насмешки. — Вы все— просто жалкий сброд, который не способен самостоятельно думать. Лишь мычать, жрать и испражняться.

Это оскорбление заставило присутствующих разгневанно заговорить. Пленный испытывал их выдержку, явно подзадоривая потерять контроль и оправдать его слова.

Эдуард вынул из кобуры револьвер. Те, кто стояли ближе к нему, удовлетворенно зашептались. Никто не смеет унижать тех, кто отстаивает свою свободу кровью и ценой жизни.

Затем Эдуард повернулся к Киану и протянул ему оружие. Это было неожиданно, и Киан на мгновение растерялся. Он не мог поверить, что тот собирается так легко решить проблему.

— Убей его, — просто произнёс Эдуард.

Каждый шаг, который он сделал, приближаясь к стоящему посреди помещения штаба пленному генералу, казался Киану растянутым на тысячи километров. Повинуясь приказу Эдуарда, он поднял оружие и приставил его ко лбу генерала.

На мгновение Киану показалось, что время остановилось и вернулось вспять, вернув его на берег реки. Туда, где на коленях перед ним — королевским командующим стоял Финнегал, потомок богов и пленный генерал повстанцев.

Время никогда не возвращается назад.

Или всё — таки возвращается, но в ином обличии и в иной ситуации?

Киан смотрел в искаженное усмешкой лицо генерала и видел проступающие глубоко под кожей черты другого человека, прах которого уже давно истлел в земле. Это был всё тот же Финнегал, и сам Киан снова был всё тем же Мечом.

Только другого короля.

В другом мире.