Оксана Гринберга - Жестокий Отбор

— Ты ведь вернешься, Эйви? — спросил он, притопав из крошечной спальни.

Глазенки заспанные, на худеньком смуглом теле — растянутая детская пижама, сползавшая с плеча. Присела, и Дэнни обхватил меня за шею. Я тут же зарылась в пахнущие травами светлые волосенки, пытаясь не расплакаться от резкого, словно удар кинжалом в грудь, чувства одиночества. Это… Это ведь мой мир, моя семья, мои обязательства. Сегодня моя смена в охране, в конце концов! Почему я должна улететь? Куда меня несет? Какой, к черту, Большой Отбор?.. Потеря времени, ничего больше! Наивный командор Харас полагал, что ко мне прислушаются, что я смогу убедить высокопоставленных иноров… И они поймут, что корпорация «Синетта» — воры и убийцы, а мы у них вместо рабов. Но ведь рабство давно запрещено в Империи!

В том, что ко мне прислушаются, я серьезно сомневалась. Лучше отстаивать свою планету с оружием в руках!

— Конечно, вернусь! — произнесла спокойным голосом, решив, что не стоит рассказывать шестилетнему Дэнни о терзающих меня чувствах.

Тут из спальни вышла мама, одетая в серое платье — сегодня была ее смена в школе. Темноволосая женщина с лицом, хранящим следы былой красоты, взглянула на меня, затем отвернулась. Прижалась бедром к кухонной панели, потянулась к мойке, хотя я давно уже убрала посуду после утреннего скромного завтрака.

Пусть с мамой у меня не все ладилось, но это и мой дом! Три комнатушки под пластиковой крышей на краю поселения Новом Риме. Спальни, кухня и крошечная ванная. Рисунки Дэнни по стенам, мой школьный аттестат со сплошными «отлично», небольшой визор в гостиной, по которому вечерами мы смотрели единственный канал, который не глушили спутники корпорации. Сплошные развлекательные передачи, которые нравились разве что Дэнни. В них — странные люди в странных одеждах и с разноцветными волосами смеялись и шутили о чем-то, понятном лишь им одним.

Дом. Другого я не знала и знать не хотела.

— Обещаю, что обязательно вернусь, — сказала брату. Отстранила, заглянула в синие, заплаканные глаза. — Но и ты должен мне кое-что пообещать, Дэнни Мэй! Ты будешь заботиться о маме. Помогать ей во всем, как и подобает настоящему мужчине.

Он важно кивнул.

— Слушать ее и старших. И никогда… Слышишь, никогда! Ни в одиночку, ни со своими друзьями ты не станешь выходить за периметр!

Этим летом они с мальчиками проскользнули мимо охраны и отправились купаться на речку. Без разрешения, без охраны. До сегодняшнего хрупкого перемирия с переселенцами было еще далеко, но мы все же успели их спасти. Правда, тот день в перестрелке погиб мой товарищ.

Брат закивал. Затем, всхлипнув, уткнулся в плечо моего синего, с красной полосой по швам комбинезона. Хотел что-то сказать, но его перебил резкий гудок — видимо, бронированный вездеход командора уже дожидался подле дверей.

— Нет! — внезапно произнес брат. Отстранился, застыл. Рот раскрыт, зрачки расширились. Иногда на него находило что-то такое-эдакое, и он говорил странные вещи, которые имели обыкновение сбываться. Командор даже возил его в лабораторию на космическую станцию — проверять. Что-то искали в голове, но ничего не нашли. — Ты больше не вернешься сюда, Эйви!

— Дэнни, не говори глупостей, — поморщилась я.

Брат вздохнул, выходя из своего странного ступора.

— Ты выйдешь замуж за своего этого… Настельника! — возвестил он.

— Наследника, — машинально поправила его. — Серьезно в этом сомневаюсь!

— Ты всех победишь, потому что ты — самая красивая. И лучше тебя никто не стреляет ни в Новом Риме, ни и в Новом Йорке, ни…

— Несомненно, это будет весомой заявкой на победу, — пробормотала я, едва сдержав смешок.

Тут брат сунул мне в руку любимую игрушку.

— Ты победишь, затем пришлешь за мной и мамой большой корабль. И мы улетим туда…

Туда, где странные люди в нелепых одеждах с разноцветными волосами смеялись одним им понятным шуткам. Туда, где красиво и чисто, нет непролазных дорог и ужасного зимнего холода. В том месте огромные дома пронзают небо, а вокруг снуют маленькие пассажирские флайеры, которые водят беззаботные, улыбающиеся люди. Там не нападают переселенцы, и не нужно выполнять ежемесячную норму выработки рудной компании, поражаясь скорости роста их аппетитов.

— Эйвери, тебя уже ждут! — мама на кухне стала проявлять нетерпение. — Ну же, Дэнни, хватит! Живо одевайся, нам давно пора в школу.

— Ты женишься на нем! — упрямо заявил брат.

— Вообще-то, это Наследник должен на мне жениться, — поправила я Дэнни, вновь взлохматив ему волосы, — но он меня не выберет. Так что я скоро вернусь, и мы больше с тобой не расстанемся. Но твоего Лосика, — у затасканной игрушки было имя, — я все же возьму. И буду каждый вечер думать о тебе. И каждый раз, когда вспомню о тебе, ты будешь чувствовать это вот…