Линси Сэндс: Мой опасный возлюбленный

Но самыми страшными были ее вопли. Каждый очередной крик разрывал Томасу сердце. Но несколько часов назад все это закончилось, она заснула и теперь безмятежно спала.

Когда Бастьен предложил Терри немного поспать, она, поколебавшись, прилегла на соседнюю кровать, наказав им разбудить ее, если понадобится помощь, и тут же заснула. Теперь Томас и Бастьен бодрствовали вдвоем, они подкладывали ей свежие пакеты с кровью или делали очередной укол, когда боль становилась нестерпимой.

— Она может расстроиться, когда, проснувшись, увидит тебя всего в крови, — заметил Бастьен.

Томас оглядел себя и нахмурился. Они оба так и не переоделись с момента возвращения в дом, и сейчас на них была мятая, испачканная запекшейся кровью одежда. Томас буквально пропитался кровью Инес и кровью из двух разодранных пакетов. Теперь его одежда высохла и выглядела отвратительно. Это наверняка расстроит Инес, когда, проснувшись, она увидит его в таком виде, подумал он.

Он кивнул, но замешкался, не в силах оторвать взгляда от Инес.

— Я побуду с ней, — заверил его Бастьен.

— Спасибо, — буркнул Томас, отпустил руку Инес и поднялся.

— Это единственное, что я могу для нее сделать, — со вздохом сказал Бастьен и посмотрел в глаза кузену. — Мне очень жаль, Томас. Мне не следовало подвергать ее такой опасности. Я бы не стал этого делать, если бы мог предположить, что подобное может произойти...

— Все в порядке, Бастьен, я уверен, что ты не стал бы, — прервал его Томас и махнул рукой, отметая его извинения. В голове промелькнули слова, которые ранее произнес Люцерн, и он добавил: — Кроме того, мы одна семья, и даже бессмертные могут ошибаться.

— Спасибо, — сказал Бастьен.

Томас пожал плечами и добавил более суровым тоном:

— Но если бы она умерла, я бы никогда тебе этого не простил.

— Понимаю, — мрачно ответил Бастьен. — Вместе с ней я потерял бы и тебя.

Томас даже не стал ему возражать, а просто отвернулся. Он никогда бы не смог простить ни Бастьена, ни Этьена, если бы из-за них потерял Инес. Никогда!

Схватив свой рюкзак, он вышел из комнаты и прошел через коридор в ванную, принял душ и переоделся во все чистое, точнее, в относительно чистое. У Томаса закончилась сменная одежда, но эта хотя бы не была заляпана кровью.

Вернувшись в спальню, он едва не наткнулся на выходившего оттуда Этьена.

— Мы собираемся прочесать Йорк в поисках мамы или бессмертного.

— Его видела только Рейчел, — заметил Томас, нахмурившись.

— Да, но Терри сделала набросок в соответствии с описанием, которое она дала, и, по словам Рейчел, портрет получился очень похожим. Мы договорились, что поделим центр города на три района, каждая пара возьмет на себя одну треть и пройдет улицу за улицей.

Томас устало кивнул. Он совсем забыл о портрете, который Терри набрасывала в спальне между приступами у Инес. Рейчел стояла у нее за спиной и подсказывала:

— Нос был чуть крупнее... глаза более раскосые... волосы короче...

Наконец результат ее удовлетворил.

— Бастьен и Терри останутся с тобой и Инес, — продолжил Этьен, обходя его и направляясь к лестнице. — Ну а в случае необходимости звони на мой сотовый.

Томас проводил его взглядом и вошел в комнату.

Терри все еще спала, а Бастьен посмотрел на него, когда он вошел. У него под глазами были мешки, что случается у них достаточно редко, учитывая особенности их телосложения и отличную физическую форму.

— Тебе следует поспать. Ты совсем вымотался, — сказал Томас, бросив рюкзак и присев на край кровати.

Бастьен заколебался, затем посмотрел на спящую Инес и сказал:

— Если мы дадим ей еще один пакет, думаю, мы оба сможем вздремнуть.

Томас посмотрел на Инес. Он не хотел спать, но знал, что и Бастьен не станет, если он хотя бы не сделает вид, что собирается поспать, поэтому кивнул.

Ко всеобщему облегчению, к полудню у Инес появились клыки. Это говорило о том, что самое худшее позади и что обращение уже подходит к концу, да и кормить ее теперь стало гораздо удобнее.

Бастьен наклонился и достал свежий пакет из почти опустевшего кулера, затем достал еще один и протянул его Томасу. Тот покачал головой, и, поколебавшись, Бастьен поднес его к собственным зубам, а Томас взял сухое, но пропитанное кровью полотенце и помахал им под носом у Инес. У девушки тотчас вылезли клыки, и Томас без особого труда пристроил к ним пакет.

Оба пакета быстро опустели, и Томас прилег на кровать рядом с Инес. Он устроился на самом краю, оставив между ними некоторое расстояние, чтобы не потревожить спящую девушку.