Ирина Лунгу - Дочь Тьмы

— И? — вздёрнул бровь вверх Стан, не понимая, о чём я пытаюсь ему сказать.

— Николай Йонеску — отец Флорина, — выдохнула я, прикусывая нижнюю губу.

Даниэль кивнул, прикрывая глаза и тоже делая тяжёлый вдох, а потом резко поднялся, ставя меня на пол и отходя к окну. Он с силой растёр затылок, словно пытался прийти в себя, и не знал, что ему ещё сделать для этого, а потом медленно повернулся ко мне.

— Значит, Флорин мой брат, — прошептал он, будто желая, чтобы я опровергла эту информацию, но мне оставалось только кивнуть, соглашаясь. — Чёрт побери, всегда мечтал иметь старшего брата, а теперь…

Он усмехнулся, потому что ситуация и впрямь была жутковатой и в то же время настолько иронично-злой…

— А теперь я вынужден буду убить его, чтобы он не убил меня.

— Дэн, не повторяй мне это, это ужасно! — воскликнула я, подходя к нему, чтобы снова найти успокоение в ставших такими родными объятиях.

Если бы я была человеком, наверное, сердце моё разрывалось бы от этого жутчайшего осознания. Когда мне было лет десять, и моё сердце ещё билось, я видела своими глазами казнь, которую устроил мой отец одному из провинившихся вампиров. Это было отвратительное, страшное зрелище, я присутствовала при этой казни только потому, что извечное детское любопытство подстегнуло меня к тому, чтобы спрятаться неподалёку и подсмотреть.

И я до сих пор помню, как моё сердце заколотилось, как сумасшедшее, а в груди вдруг не стало хватать воздуха. Изо рта рвались беззвучные рыдания, а воздуха не было — я просто не могла сделать вдох.

И если бы сейчас моё сердце билось, я была примерно в таком состоянии. Жутком и страшном…

— Что мне сделать Алекс, скажи? — раздался хриплый голос Стана, и я прижалась к нему, вцепляясь пальцами в свитер на его спине и вжимая его тело в своё. Понимая, что выбора у нас с ним не осталось совершенно.

— Не знаю, Дэн…я не знаю.

— Если я не убью его, он убьёт меня. Слово Леонтия Георга — закон, сама должна это понимать. А если я погибну, то тебя казнят, это тоже ясно и даже обсуждать это не стоит.

Он снова замолчал, рассказав мне то, что я знала сама, а я стояла, разрываясь от непереносимых ощущений. Я привыкла думать и размышлять здраво, и то, что меня сейчас буквально рвало на кусочки от таких ощущений, было в новинку. В груди невыносимо жгло, на глазах выступили предательские слёзы. Я уже не помнила, когда я плакала в последний раз. А сейчас от выступивших слёз совершенно не становилось легче. Наоборот, жжение в груди усилилось, и я поняла, что безмолвно кричу внутри себя. Кричу и понимаю, что меня не слышно…Но Дэн услышал…Он невыносимо медленно приподнял пальцами мой подбородок, целуя закрытые глаза, мокрые от слёз щёки, плотно сжатые губы…

— Алекс, бедная моя девочка, — шептал он отрывисто, продолжая покрывать моё лицо влажными горячими поцелуями, — Всё будет хорошо.

Я усмехнулась, потому что в груди было как-то странно горько. Верила ли я Дэну? Мне безумно хотелось ему верить, и в то же время я понимала, что хорошо быть не может. И предчувствие надвигающейся беды было настолько неотвратимым, что бороться с ним было глупо. Потому что ничего нельзя было изменить…

Я с силой вжалась в тело Дэна, раскрывая губы ему навстречу, и глухо прорычав, рванула свитер в разные стороны, обнажая его безупречное тело.

— Алекс, — только и шепнул он, подхватывая меня на руки и укладывая на кровать.

Это было абсолютное безумство, когда мы полностью отдались на волю страсти. Мне хотелось, чтобы он каждым своим движением попытался стереть все те мысли, что бушевали у меня внутри. И именно сейчас я попыталась прогнать их, заменить ощущениями Дэна во мне. Он брал меня жёстко и властно, яростно вбиваясь в готовую принять его плоть и выбивая из моей груди стоны. Я испытывала совершенно новые ощущения, чем от предыдущих занятий любовью со Станом. И это было абсолютно нормально, теперь он был не только Охотником. Да и к тому же вся эта ситуация, весь этот адреналин перед поединком, давали сейчас выход, вот таким вот образом.

— Не боишься…потерять все силы…перед боем? — прошептала я, сбивая дыхание от каждого толчка моего Охотника во мне.

Он только ухмыльнулся и перевернулся на спину, давая понять мне этим, что теперь силы терять буду уже я…

Дэн собрался уходить от меня минут через двадцать, когда я быстро натягивала на себя сорванную одежду. Он подошёл ко мне, быстро прижимая к себе и целуя в макушку.

— Увидимся в фехтовальном зале, — шепнул Стан, тут же отстраняясь и отходя к двери.