Лана Капризная: Выйти замуж за принца

Золушка изумленно посмотрела на дверь, а затем перевела взгляд на лукаво улыбавшуюся Фею.

– Иди-иди! – махнула та палочкой в сторону выхода. – Тебя ожидает большой сюрприз. И ни один! Да, не забудь прислать мне приглашение на свадьбу, а то обижусь! – и Фея исчезла в вихре гламора и блесток.

Когда Золушка сбежала вниз, то ей взору открылась потрясающая картина. На полу парадной гостиной лежала мачеха в глубоком обмороке. Присмотревшись, Золушка с удивлением поняла, что на этот раз он не притворный. Но никто не приходил отключившейся даме на помощь. Каролина и Стефания восторженно визжали, леди Энгенгнинг, уже ставшая таким же непременным придатком дома Оливье, как глубокие кресла, пребывала в явном потрясении. Присутствовавший здесь же неизвестный вельможа был растерян, хотя и пытался сохранить невозмутимый вид.

Золушка в изумлении от этого бедлама, покачала головой, и взялась за колокольчик, призывая прислугу.

После нескольких минут хлопот, беготни и изведенного флакона с нюхательными солями, мачеха, наконец, пришла в себя и, задыхаясь от эмоций, объявила падчерице, что теперь она ни кто-нибудь там, а баронесса Оливье. Вот этот джентльмен – тут неизвестный вельможа отвесил поклон – привез приказ Его Королевского Величества о пожаловании достойному сыну Аквилонии, видному предпринимателю и прославленному меценату господину Оливье дворянского звания и баронского герба. Посмертно, но лучше поздно, чем никогда. И все это беспримерное счастье распространяется на его безутешную вдову и наследников (тут Каролина и Стефания испустили особо пронзительные восторженные визги)

Золушка присвистнула. Герцог Бивис, а именно министру торговли поручили столь важное для семейных дел короля Эдварда известие, оценивающе на нее посмотрел.

«Хорошенькая», – одобрил он будущую наследную принцессу. – «Шейка, талия, ножка – прямо имперская дама. А на императора, как похожа – слов нет!»

Но, как мы все понимаем, это был лишь первый из приятных сюрпризов, обещанных Феей. Предвестником второго выступил дворецкий Калибан:

– Посол Его Императорского Величества – Его превосходительство маркиз де Мальмезон!

Дальнейшее отчетливо может себе представить, даже читатель, не обладающий бурной фантазией. Чрезвычайный и полномочный посол империи при дворе короля Эдварда величественно вошел в парадную гостиную дома Оливье (теперь уже смело можно говорить – фамильный особняк баронов Оливье), многозначительно переглянулся с министром торговли Аквилонии – они оба сегодня выступали в роли купидонов – и витиеватым слогом, принятым при имперском дворе сообщил, что, во-первых, владения графа д’Шампольон отходят его государству, а значит, граф снова становится полноправным подданным, а не каким-то там бунтовщиком. Во-вторых, империя не просто открывает объятья верному сыну, но и признает его законным отпрыском нашего великого монарха, да пребудет его имя в веках! В-третьих, вознаграждает титулом герцога императорской крови и нарекает кузеном здравствующего императора. Все эти высочайшие милости распространяются также на супругу Его Высочества герцога и высокородную наследницу. Тут Его превосходительство отвесил особо низкий поклон.

За этим последовал всеобщий разброд и метания.

Когда новый флакон нюхательной соли и несколько пощечин вытащили мачеху из второго обморока, Золушка попыталась осмыслить услышанное, но тут снова на пороге парадной гостиной появился дворецкий Калибан.

– Курьер с письмом от моего благородного господина Его Высочества герцога д’Шампольона… и кого там еще принесло? – обернулся дворецкий подбежавшему лакею. – Первый министр Его Королевского Величества лорд Алистер и главный церемониймейстер двора сэр Вустер!

– Чтобы лишний раз не суетиться, новоиспеченную герцогиню д’Шампольон оставили лежать в третьем обмороке, – злорадно хихикнула Фея. – Как только она поняла, что в один день ее первый муж стал бароном, второй – герцогом императорской крови, а падчерицу прочат в жену наследному принцу королевства Аквилония, то нервы сделали ей ручкой! Собственно, она даже не дослушала до конца официальное предложение, озвученное лордом Алистером и сэром Вустером, сразу скувыркнулась с дивана. Некоторые приближенные к д’Шампольонам персоны (я, кстати, подозреваю горничную Китти, которая потом стала камеристкой наследной принцессы) утверждают, что мачеха упала в обморок не от большой радости, а от банальной зависти. Став баронессой по первому мужу и герцогиней по второму, она решила, что хоть как-то приблизилась по статусу к этой высокомерной нахалке, своей падчерице. А тут – бац! – Его Королевское Величество просит вашей руки, высокородная герцогиня, от имени старшего сына, принца Генриха.