Яна Розова: Я — МОЛОТ ПРОТИВ ВЕДЬМ

Через год тоска по друзьям стала слабее, а потом и вовсе не ощущалась в повседневной жизни. Ира и так много говорила на работе, много общалась с коллегами, пусть не всегда бесконфликтно, но зато выплескивая достаточно эмоций, чтобы не плакать по ночам. И все-таки были темы, на которые хотелось бы поговорить с кем-то молодым и близким, кто знает тебя как облупленную, кто скажет правду, не боясь обидеть, но и не нанесет душе тяжелой травмы.

«Позвоню кому-нибудь! — часто думала Ира. — Ну, хоть и Светке!». Но потом откладывала, поджидая подходящий душевный настрой. Потом не оказывалось времени или слишком уставала на работе... И еще думалось: а что я скажу? Где была, что видела? Светка разъезжает по заграницам, у нее жизнь кипит ключом, а я? Рассказать нечего, а плакаться стыдно.

Так же находились какие-то другие причины не звонить остальным.

Через неделю после пятой годовщины смерти Виталия, Ира пришла в церковь с опозданием на утреннюю службу. Церковь была переполнена, Великий пост — время для душевного очищения, и верующие не ленились. Как всегда, больше всего было старушек и женщин с городских окраин. Их усталые лица, изношенная одежда и искренность поклонов вызывали у Иры жалость. Вот так проживают жизнь люди и не метят выше, не стремятся изменить свою судьбу, не ждут счастливого часа... Молятся о простом — чтобы дети не болели и муж не пил! Это лучшие из христиан, казалось Ире, они принимают волю Бога безропотно, не ожидая награды в земной жизни. Верующему легче. Не потому ли и она обратилась к Богу?

Еще среди прихожан были молодые, были люди обеспеченные, были дети... Ира имела нескромную привычку тайком разглядывать собравшихся в церкви и придумывать каждому историю жизни. Сегодня, потихоньку оглядев стоявших поблизости, она обратила внимание только на одно лицо. Это был молодой мужчина, он занял место возле иконы Святого Иоанна Предтечи. Трепещущий отблеск свечей золотил его русую бородку и отражался в темных глазах. Иру привлекла удивительная тонкость его исхудалого лица: высокий лоб с морщинкой между неопределенного рисунка бровями, удлиненный иконописный нос с чуткими изящными ноздрями, тонкогубый рот молчуна. Но главное — выражение лица! Оно вызывало, вместе с верой и надеждой, скорбное и покаянное ощущение. Казалось, он много пережил, грешил и мучился, но теперь видит выход, видит свет, исходящий свыше, и следует ему, и молится о прощении грехов.

Ира подошла поставить свечу. Мужчина, на которого она обратила внимание, поднял руку, чтобы перекреститься, и неловко толкнул ее. Он глянул на нее удивленно, будто думал, что находится в церкви один, и тихо извинился. Голос Ире показался знакомым. Она еще раз окинула фигуру прихожанина изучающим взглядом, и цепкая учительская память подсказала ей, что мужчина этот неделю назад спрашивал у нее, не плохо ли ей. Да, это он: то же расстегнутое пальто, тот же строгий силуэт. Потом она отвлеклась, думая о своем, и забыла незнакомца.

Ира читала про себя молитву, которую выбрала из Библии много лет назад. Это была «Молитва скорбящего Праведника», и не то, чтобы Ира мнила себя такой, но душа ее откликалась на поэтичные строки:

— На тебя, Господи, уповаю, — шептала она. — Да не постыжусь вовек; по правде твоей избавь меня. Преклони ко мне ухо Твое, поспеши избавить меня. Будь мне каменною твердынею, домом прибежища, чтобы спасти меня...

Поставив свечку и перекрестив лоб, Ира пошла было к выходу, но нога запнулась обо что-то плотное. Она опустила глаза и увидела мужской бумажник из недорогих. Ира огляделась в поисках его хозяина, смутно подозревая, кто бы мог обронить эту вещь. Церковь к этому времени почти опустела. Рядом с Ирой никого не было, а женщины, стоявшие поодаль, сказали, что бумажник им не принадлежит.

Выйдя из церкви, она огляделась и только потом, опомнившись, обернулась на золотившийся в сером небе крест, перекрестилась и поклонилась ему.

Уже на улице, поняв, что хозяина не догнать, открыла найденный бумажник в поисках сведений о владельце и нашла там паспорт на имя Терещенко Анатолия Борисовича. Там был и адрес. Ира стояла на улице и размышляла: ехать сейчас — лень и есть хочется. Отложить — а вдруг паспорт владельцу нужен срочно? Решила ехать сейчас. Она стала соображать, как быстрее попасть на улицу Космодемьянской, еще дольше шла до остановки требуемого автобуса, еще дольше ждала его. Замерзнув и проголодавшись до беспамятства, Ира приехала к дому, адрес которого нашла в бумажнике.