Кресли Коул - В оковах мрака

«Ведьмы? О, с меня довольно!» — Наоми привычным движением вскинула руку, чтобы потереть виски, и хотя ничего не почувствовала, тем не менее этот простой жест подействовал на неё успокаивающе.

Мёрдок, всё это время внимательно осматривавший главную гостиную и срывавший паутину с мебели и стен, воспользовался возникшей паузой и заметил:

— Конрад знал, что мы будем в таверне.

— Я в этом даже не сомневаюсь, — ответил Николай, проведя пальцем по одному из грязных витражей, и посмотрел наружу сквозь протёртую полосу на стекле. — Он ждал нас. Чтобы убить.

— Что ж, он, похоже, весьма преуспел на этом поприще, — Себастьян похлопал себя по рёбрам, оценивая причинённый ущерб, и поморщился от боли. Присмотревшись повнимательней, Наоми заметила, что все они были так или иначе изранены. Даже у Конрада грудь была располосована когтями какого-то чудовища. — Ему нравится убивать.

«Ему нравится убивать? Убийца в моём доме. Опять!» — волнение Наоми достигло предела. Был ли этот Конрад таким же, как Луис — способным ударить кинжалом беззащитную женщину прямо в сердце? — «Выдохни, Наоми…», — успокаивала себя девушка. — «Только посмотри, как разбушевался ветер. Контролируй свои эмоции».

— Я полагаю, что ему действительно это должно нравиться, если слухи о том, чем он занимается, правдивы, — отозвался Мёрдок.

«Он что, наёмный убийца?» — ужаснулась Наоми.

— Надо же было ему отыскаться именно сейчас… он не мог выбрать более неудачное время для этого, — вздохнул Себастьян. — Как мы со всем этим управимся?

— Мы продолжим сражаться в нашей войне, будем обманывать нашего короля, постараемся не тревожить Кэдрин и Мист, и попытаемся спасти рассудок Кона, — спокойно ответил Николай.

Мёрдок выгнул бровь.

— Думаю, нам придётся попотеть, — усмехнулся он.

Братья принялись исследовать соседние комнаты, проверять, не прогнило ли дерево, срывать чехлы с мебели и осматривать обстановку.

Раньше Наоми неизменно везло с теми, кто приезжал и оставался жить в Эланкуре. Одна за другой сменяли друг друга милые, безобидные семьи. Об этих же мужчинах нельзя было сказать «милые и безобидные»!

Особенно, об убийце в цепях. Он лежал на полу, и из уголка его приоткрытых губ на пол капала кровь.

Капля за каплей… Кровавая лужа так и резала глаз на безупречных мраморных полах Наоми. Точно, как и в прошлый раз. «Выдохни. Держи себя в руках».

И вдруг глаза безумца распахнулись. Наоми вздрогнула, но она не смогла бы предупредить остальных, даже если бы захотела! Девушка увидела, как в свете вспыхнувшей молнии он каким-то образом подскочил на свои скованные ноги и, прихрамывая, двинулся вперёд со сверхъестественной скоростью. Прежде чем она успела вскинуть руки, чтобы обрушить на него свою удерживающую магию, он с такой силой натянул цепь, что… радиатор выгнулся.

«Он не сможет его сломать. Это невозмо…» — она не успела даже додумать, как металл с треском сдался, и, вырвавшись на свободу, этот сумасшедший бросился прочь из комнаты по направлению к двери — той самой двери, в проёме которой стояла Наоми. Она не верящими глазами потрясённо смотрела, как по пятам за ним тащился радиатор, круша всё подряд на своём пути.

Внезапно трубы системы отопления, проложенные под полом, вырвались наружу с душераздирающим звуком корёжащегося металла, и во все стороны полетели куски битого мрамора и щепки от уничтоженной мебели.

Остальные трое мужчин снова бросились вслед за своим пленником и кубарем покатились по полу, остановившись лишь у самых ног невидимой хозяйки дома.

Наоми стояла, как громом поражённая. Её дом, её возлюбленный дом! За пятнадцать минут этот безумец нанес Эланкуру больший урон, чем поместье претерпело за последние восемьдесят лет вместе взятые.

Кулаки девушки сжались. «Держи себя в руках», — безуспешно пыталась она успокоить себя, однако, волосы Наоми уже начали развиваться вокруг её лица, а розовые лепестки кружиться вокруг тела девушки во всё ускоряющемся темпе. Снаружи поднялся ветер, врываясь внутрь сквозь щели в высоких окнах и сметая на своём пути песок и пыль, пока она рассматривала все учиненные разрушения.

Её итальянский мрамор! Горькие слёзы обожгли глаза Наоми, и на улице тут же хлынул дождь.

«Успокойся, Наоми, выдохни!»

Однако было слишком поздно. Молнии били по дому одна за одной, освещая ночь, словно удары снарядов во время бомбёжки. И тут Конрад, лежащий под грудой тел у ног девушки, резко вскинул голову и посмотрел прямо на Наоми.