Кинли Макгрегор - Пари

– Вот куда тебя может завести кружка пива с приятелями.

Правда, в его случае это скорее был бочонок эля. Но не стоит забегать вперед.

Горестно вздохнув, Том опустил перо в чернильницу и вернулся к своему пергаменту. По правде говоря, он мог бы писать и более совершенными средствами, но поскольку все началось именно с пера и пергамента, он хотел, чтобы эта обличительная речь была записана таким же способом. В конце концов, это была его версия развития событий. Проще говоря, истина. В то время как остальные могли лишь предполагать, он знал правду.

И нет, эта правда не поможет ему выйти на свободу. Только Мерлин могла его отпустить, а это… уже совсем другая история. Эта история началась с того, что несчастный опьяненный мужчина увидел на другой стороне улицы свою Афродиту. Она остановилась и оглядывалась вокруг, словно что-то потеряла.

"Меня, – подумал он. – Ты ищешь меня, а я вот он, здесь".

И позабыв обо всем, желая лишь услышать голос возлюбленной, пока она не ушла прочь, он бросился к ней и чуть не погиб под копытами лошади ломового извозчика. Том не слишком ловко увернулся и абсолютно бесцеремонно свалился в корыто.

Вымокший, но, прихотью Купидона, все еще очарованный, Том попытался выжать одежду, прежде чем снова направится к ней… на этот раз уже обращая внимание на дорожное движение.

Он не мог дышать. Не мог думать. Не мог высушить чертову одежду, впитавшую запах грязной воды. Все, что он мог, – это смотреть на Калипсо{Калипсо – в древнегреческой мифологии нимфа, жившая на острове Огигия на Крайнем западе, куда попал спасшийся Одиссей на обломке корабля, разбитого молнией Зевса за истребление быков Гелиоса. Калипсо держала у себя Одиссея 7 лет, скрывая от остального мира. Она тщетно желала соединиться с ним навеки, предлагая ему бессмертие и вечную юность. Одиссей не переставал тосковать по родине и жене. Наконец боги сжалились и послали к ней Гермеса с приказанием отпустить Одиссея. Калипсо против воли вынуждена была его отпустить, предварительно оказав ему помощь в строительстве плота, на котором он и пустился в дальнейшее плавание.}, ждавшую (как он себя убеждал), что он подойдет и заявит на нее свои права.

Когда он приблизился, в голове его сразу же возникли миллионы умных фраз и способов представиться. Он хотел сразить ее своей находчивостью и остроумием. Она должна была быть просто покорена его проворным и изящным языком (во всех смыслах, если бы все пошло по его плану).

И тут она посмотрела на него. Эти полные любопытства блестящие голубые… а может, зеленые… глаза пронзили его насквозь.

Однако, когда Том набрал побольше воздуха и открыл было рот, чтобы очаровать ее и покорить своим шармом, все его остроумие покинуло его.

Ничего. Его разум был абсолютно пуст. Бесполезен. И даже хуже.

– Приветствую. – Даже его самого покоробило, когда это простое, глупое слово сорвалось с его губ.

– И я вас приветствую, добрый сэр.

Ее голос был чистым и нежным. Как пение ангела. Она на мгновение задержалась, выжидающе глядя на него. Его сердце бешено колотилось, на лбу выступил пот.

"Говори же, Том, говори".

– Хороший денек, а?

– Очень хороший.

Ну да, он вел себя, как дурак, растерявший всю свою мгновенно испарившуюся мужественность. Желая сохранить хотя бы остатки достоинства (уровень которого в тот момент исчислялся отрицательным числом), Том кивнул:

– По-моему, я только что так и сказал, милая дева. Доброго дня.

Еще сильнее сжавшись, он было пошел от нее прочь, но остановился, заметив нечто странное.

Будучи разумным человеком, он подумал, что это невероятно большая птица. Стоит признаться, в Англии пятнадцатого века все и всюду рассказывали о драконах, но никто так по-настоящему ни одного и не видел.

И вот это существо оказалось в небе. Похожее на гигантского… дракона. Кем оно и являлось. Огромное, черное, с большими выпуклыми красными глазами и блестящей чешуей, оно кружило над ними, закрывая собой солнце.

Будучи трусом, Том хотел убежать, но похотливое мужское начало в нем быстро разглядело возможность покорить прекрасную даму смелым поступком вместо невнятных слов. В конце концов, какая женщина сможет устоять перед убийцей дракона?

Такова была идея.

По крайней мере до тех пор, пока дракон не задал ему жару. Одним движением когтя дракон впечатал его в стену здания. Том упал на землю, и каждая частичка его тела отозвалась болью и заныла.

Это было ужасно. Так он думал до того самого момента, когда женщина положила ладонь ему на лоб. В одно мгновение он лежал на улице, воняя водой из корыта, а в следующее – он уже оказался в огромной, позолоченной кровати.