Наталия Малеванная: Ляля

Особенный ген в крови обеспечивает вечную жизнь своему носителю, но за это вампир должен пить кровь. Человеческую кровь. И кровь животных не подходит. Поэтому у каждого вампира есть специальные доноры — люди, посвященные в тайну. Донору обеспечивают ″беззаботную″ жизнь в обмен на кровь. Такое явление появилось совершенно недавно — двести пятьдесят лед назад, но остались еще те, кто любит питаться по старинке и охотится на людей, желая ощущать страх жертвы. Почти всегда такая охота заканчивается смертью человека. Именно один из таких ″любителей″ напал на меня.

У вампиров существует своя иерархия, во главе которой сидят девять Старейшин, составляющих Совет. Эти вампиры считаются самыми чистокровными, а поэтому и влиятельней и сильнее остальных. Они строго соблюдают чистоту крови. В их семьях родятся исключительно мальчики, поэтому в жены выбирают только девушек из аристократических семей вампиров. Кресло Старейшины переходит в наследство его сыну и никому другому. Эти вампиры наделены умениями читать мысли других, влиять на разум и подчинять своему контролю.

Параллельно Совету существуют Судьи. Их тоже девять. Они не подчиняются никому, даже Старейшинам. Их функцией является наблюдение за тем, чтобы вампиры чтили и исполняли Законы расы. Судьи также исполняют роль Карателей — согласно нарушению закона, выносят приговор и исполняют его. Судьей не рождаются — им может стать, как простой вампир, так и представитель аристократии или даже сын Старейшины, хотя последнее случается очень и очень редко. Макс говорил о каком-то знаке, благодаря которому и избирают Судей. Что интересней всего, если умирал Судья, то в то же самое время знак проявлялся на другом вампире, чаще всего маленьком мальчике, которого потом обучали. Эти вампиры умеют причинять физическую боль волей мысли, владеют гипнозом, могут внушить любую мысль или фантазию, стирать память.

Отдельно также существуют Воины. Это особые вампиры, наделенные специфическими возможностями — они сильные физически, быстрее, легко обучаются всему и умеют становиться ″дымкой″. Что это такое, Макс не объяснил. Воины в последнее тысячелетие стали рождаться все реже, а в живых осталось всего трое.

Остальные вампиры делятся на аристократию — представители знатных родов, и на простых вампиров.

Из людей вампиры создавались только для служения. Но то ли люди становились умнее или влияли какие-то генетические особенности, Обращенные становились неконтролируемыми. Они руководствовались только своими желаниями, шли на поводу жажды, которая была сильнее, чем у рожденных. Сто лет назад Обращенные восстали против своих Хозяев. Погибло много людей, впрочем, среди чистокровных вампиров тоже не обошлось без жертв. Совет Старейшин принял решение уничтожить всех Обращенных и был наложен запрет на создание новых. Я спросила Макса, не нарушил ли он закон, создав меня. На что вампир ответил, что Судья все-таки имеет некоторые привилегии. Да-да, оказывается, Макс — Судья вот уже шестьсот восемьдесят лет. Еще Макс рассказал о ″слабостях″ вампира. Ни кресты, ни святая вода, ни другая религиозная атрибутика не страшна, потому что вампир это не восставший мертвец, а живое существо, как и человек. Вот только солнце, хоть и не смертельно, но действует пагубно — оставляет ожоги, которые болезненно и медленно заживают. Из любопытства я спросила у Макса, как же убить вампира. На что он широко улыбнулся и сказал, что придет время, и сама это узнаю. И так выразительно на меня посмотрел, что узнавать сразу перехотелось.

″Так что, нужно как-то жить, привыкнуть″, − сделала я вывод. − ″И с Максом лучше найти общий язык, договориться. А потом, как только научусь себя контролировать, а я обязательно научусь, можно будет подумать о побеге″.

Приблизительно через два часа в коридоре послышались тихие шаги. Потом скрежет ключа в замке и дверь открылась. В комнату осторожно вошла Марика. Девушка огляделась и вздрогнула, встретившись со мной взглядом, и замерла на месте, держа в руках два пакета с логотипом какого-то магазина.

− Не бойся, − произнесла я, не двигаясь. Прислушалась к своим ощущениям. ″Ничего. Вроде кусаться не собираюсь″. — Прости меня, пожалуйста. Я не хотела тебя кусать… ну, то есть хотела, но не в том смысле… Оно само собой получилось… Инстинктивно. Прости.

− Хозяйке не нужно извиняться, − пролепетала Марика, медленно продвигаясь к комоду.

− Какая я тебе хозяйка? Называй меня Олей, − беззаботно произнесла, улыбнувшись. Но тут же вспомнила о своих клыках и быстро захлопнула рот. Не нужно пугать девушку еще больше. — Марика, а как ты оказалась здесь? Ну, стала ″донором″?