Юлия Сидур - Пришелец и пенсионерка

— Ну вот, у нас капризы не по делу, а все очень даже замечательно!

Зинаида Васильевна спросила обреченно:

— А та дискета?

Закрёпов не скрывал радости:

— Ту Голоущенко с Хаузером сляпали! Вы хотите показать свое безразличие и равнодушие, отсутствие земного патриотизма. А когда надо было, вы интуитивно действовали правильно. Когда во Франции вам дали липовую дискету, вы сказали самым естественным образом, что пальцы у вас закололо…

— Потому что все этого хотели, — воскликнула Зинаида Васильевна, — а мне надо было, чтобы от меня наконец отстали!

— Вот так и надо поступать, Зинаида Васильевна, а не стремиться побыстрее домой, не закончив важного дела. И молодой Штеге тоже молодец. Он все понял, но не стал разглагольствовать.

Зинаида Васильевна предупредила Закрёпова:

— Даниэль не останется здесь ни на одну минуту. Он иностранец, и вы не сможете его задерживать!

— Естественно, — согласился Закрёпов и нажал кнопку на пульте. — У нас есть умный студент, он разберется не хуже вашего искусствоведа в телогрейке.

В дверь постучали.

— Заходи, Бузян, — позвал Закрёпов.

К столу приблизился сутуловатый юноша в очках. Довольный Рудольф Силыч объяснил:

— Познакомься, Викентий, это она, та самая «вторая» — Воскресова Зинаида Васильевна!

Парень чем-то был похож на ее старшего сына Илью. Пока шли к Бузяну в кабинет, она спросила:

— Как вы думаете, это надолго? Я так хочу домой!

— Не знаю, — уклончиво сказал он, — как пойдет.

Он сел перед компьютером, включил его, и Зинаида Васильевна без удовольствия созерцала на экране осточертевшего Страна с головой под мышкой.

— Нажмите, пожалуйста, вот эту клавишу, — попросил Викентий.

На экране замелькали значки. Зинаида Васильевна стала зевать. Она улыбалась, думая о том, как ее будут встречать дети и укорять за то, что с ней произошло… Они сделают вывод, что за границу ездить не надо, ведь дома пришельцы не встречаются. Ее отвлек Викентий, кажется, он был чем-то доволен.

— Нажмите вот эти две одновременно! А теперь еще раз вот эту…

Это длилось минут сорок. От мелькания Зинаида Васильевна уносилась мыслями то в Москву, то на океан. Со стыдом вспомнила про разоренный дом мадам ле Ген и фальшивые 500 франков. Она механически нажимала на клавиши по указанию Викентия. Несколько раз встряхнула головой, чтобы не заснуть.

— Есть! Нашел! — воскликнул Бузян.

Она вздрогнула и вскочила, наблюдая, как Викентий возбужденно говорит по телефону с Закрёповым:

— Нет, Рудольф Силыч — кричал он, — она нам больше не нужна! Я, честно говоря, не ожидал, что сегодня получится! Теперь она только мешает!

Он положил трубку и заявил торжественно:

— Зинаида Васильевна! Вы свободны!

— А скажите, Викентий, — не веря своему счастью, начала Зинаида Васильевна.

— Нет, Зинаида Васильевна, — сказал Бузян, — ничего не скажу. Все вопросы к Рудольфу Силычу!

Зинаиде Васильевне чуть плохо не стало:

— Ну уж нет! Я у него что-нибудь спрошу, а он меня здесь еще на месяц оставит! Я сегодня уеду?

— Завтра, — сказал Бузян.

Машина мчалась на всех парах, но все равно опоздала. На перроне расстроенная Зинаида Васильевна увидела в открытом окне уходящего поезда две юные головы — одну темную, другую светлую. Оба высунули из окна руки, изо всех сил махали и что-то кричали. Но Зинаида Васильевна не разобрала ни слова, она тоже махала руками, пока поезд не скрылся из виду.

Привезший ее сюда и наблюдавший за этой сценой Рудольф Силыч Закрёпов сказал небрежно:

— Да будет вам переживать! Скоро увидитесь. Созвонитесь. Слава Богу, не война…

Москва, февраль 2001