Филис Каст - Богиня по крови

— Она, наверное, голодная, Рия.

Аланна тут же оказалась рядом и помогла мне справиться с мягкой ночной рубахой, чтобы Мирна отыскала мою грудь. Я попыталась расслабиться и сосредоточиться на кормлении дочери, но мысли не хотели успокаиваться. Я точно знала, в какое мгновение умерла Рианнон. Священное дерево, служившее ей саркофагом, разрушилось. Еще мне не давали покоя загадочные слова Богини о материнской любви, способной излечить и спасти.

Рианнон ждала ребенка, когда ее заточили в дерево.

— Все будет хорошо, Рия. — Подруга забрала у меня из рук насытившуюся, уснувшую Мирну и положила ее в колыбельку рядом с моей постелью.

— Я боюсь.

— Эпона не допустит, чтобы с вами случилась беда. — Аланна взяла с туалетного столика широкую мягкую щетку, опустилась на колени и принялась осторожно расчесывать мои волосы. — Вы ее Избранная, Возлюбленная. Богиня защищает своих жриц. Теперь отдохните. Вы в безопасности, в самом сердце Партолоны. Все мы защищаем и любим вас. Вам нечего бояться, подруга моя…

Аланна еще долго бормотала, успокаивая меня. Милый голосок и нежные прикосновения щетки, помноженные на усталость от долгих родов, подействовали на меня как снотворное. Все тело ныло, требуя отдыха. Но прежде чем погрузиться в блаженную тьму, я успела кое о чем подумать.

«Если в священной роще Партолоны не нашли никаких тел, то они должны находиться в Оклахоме, где есть точно такое же место. Что же, черт возьми, сейчас там происходит?..»

Ричард Паркер почуял недоброе задолго до того, как Джон Мирный Орел медленно проехал по аллее со своим страшным грузом. Весь вечер Паркер места себе не находил. К тому же все его шестеро псов, помесь борзой ирландским волкодавом, с началом сумерек подняли вой и, несмотря на грозные хозяйские окрики, не умолкали добрых пять минут.

Ему не нужно было смотреть на календарь, чтобы узнать, какой сегодня день. В последний раз Ричард видел дочь в ноябре. С тех пор он все время считал месяцы, недели, дни, хотя точная дата была неважна. Отец понятия не имел, когда выйдет ее срок, просто грубо прикидывал, что где-то в конце апреля. Сегодня тридцатое. День рождения Шаннон. В другом мире, где ее почитали как воплощение Богини, ей исполнилось тридцать шесть. Но странное зловещее предчувствие навевали на него вовсе не воспоминания о дне рождения дочери.

«Быть может, Шаннон разродилась как раз сегодня, в своем древнем мире, где-то за невообразимой границей времени, в другом измерении? Каким бы невероятным это ни казалось, но я не удивился бы, если бы она попыталась прислать мне весточку. В конце концов, вся эта дурацкая ситуация просто немыслима.

Когда Шаннон появилась на пороге в разгар сильнейшей метели, испуганная и грязная, с каким-то мужиком, который оказался Клинтом Фриманом, героем, бывшим пилотом-истребителем, я захотел поверить в ее дикую историю. Шаннон якобы поменялась местами с Рианнон, Воплощенной Богиней из другого мира. Затем Клинт перетянул ее обратно в Оклахому. Но моя дочь не была лгуньей. Та женщина, которая развивала здесь бурную деятельность в последние месяцы, действовала как холодная расчетливая стерва. Она настроила против себя всех друзей и родственников, выглядела как моя Шаннон, но вела себя совершенно по-другому.

Да, злобный Нуада чуть не погубил меня в ледяном пруду. Я убедился в способностях дочери, дарованных Богиней. Но еще до этого мне было легче смириться с идеей другого мира, чем принять за данность тот факт, что моя девочка каким-то непонятным образом полностью изменила характер».

«Я точно знал, в какой момент Шаннон победила Нуаду и покинула этот мир. Это было таким же очевидным, как запах дождя или шелковистый лошадиный загривок под ладонью. Так говорило мне внутреннее сознание, скрывавшееся где-то в глубине души. Еще я не сомневался в том, что Клинт погиб, возвращая Шаннон в Партолону. Уверенность в этом печалила меня почти столь же сильно, как потеря единственного ребенка. По крайней мере, Шаннон не умерла. Мне легче думать, будто она переехала в Европу или даже в Австралию. Может, однажды нам удастся увидеться. — Ричард вздохнул и беспокойно прошелся от стены к стене в своем бетонном патио. — Шаннон должна была покинуть этот мир. Там, в Партолоне, она замужем за своим любимым, отцом нерожденного ребенка. Этой девочке нужен отец».

— Как, впрочем, и дедушка, — проворчал он вслух.

Ему оставалось надеяться, что Шаннон сумеет связаться с ним, пусть даже ненадолго. Тогда он перестанет чувствовать, будто потерял дочь навеки. Она часто ему снилась. В этих видениях Шаннон была неизменно счастлива, окружена людьми, обожавшими ее. Однажды он даже видел ее мужа-кентавра.