Кресли Коул: Принцесса яда

– Почему вы хотите знать обо мне? – в ее голосе слышится тягучие нотки южного акцента.

Я прочищаю горло и отвечаю:

– У тех, кто бывает здесь, есть своя история выживания. Вы не исключение. – Я занимаю свое место на диване. – Я хочу узнать о вашей жизни. До и после Вспышки.

– Зачем до Вспышки?

Чтобы получить основную историю моего нового подопытного. Вместо этого я говорю:

– Апокалипсис вывернул жизнь наизнанку, изменяя людей. Для того чтобы выжить, им пришлось сделать много вещей, которые они никогда думали, что смогут совершить. Я хочу, по возможности, побольше подробностей... Ты не должна говорить свою фамилию, если это поможет тебе чувствовать себя более комфортно.

Держа губы над ободком кружки, она бормочет:

– Моя жизнь уже вывернулась наизнанку до Вспышки.

– Что ты имеешь в виду?

Я протягиваю руку и нажимаю на кнопку записи. Похоже, она не против.

– За несколько недель до этого, я вернулась домой после летних каникул. И все стало не таким.

– А где был твой дом? – спрашиваю я, почти не дыша, так как не спускаю с девушки глаз. Ее веки потяжелели, а светлые волны волос блестят в свете огня. Она перекидывает шелковистые пряди через плечо, и я улавливаю тонкий намек на ее аромат – чистый, цветочный. Даже через восемь месяцев после Вспышки, когда испарились все озера и реки, она умудрялась пахнуть, словно только вышла из ванной. Удивительно. В отличие от зловонных, маленьких крыс в моем подземелье.

– Мой дом был в Луизиане, на красивой ферме выращивающей сахарный тростник – "Хейвен" – Она откидывается в кресле, мечтательно глядя в потолок, вспоминая: – все вокруг нас, было бесконечно простирающимся морем зеленого тростника.

Вдруг во мне открылось страстное желание узнать об этой девушке все. Почему она одна? Как она могла очутиться так далеко на севере без мужской защиты? Если Бэгмены не заполучили ее, то должны были поймать работорговцы или ополченцы. И я понимаю, что она, должно быть, совсем недавно потеряла своего защитника – иначе, почему столь симпатичная девушка одна. Мой выигрыш.

– Какие-то проблемы дома? – какой она будет – ее история - ссоры с родителями, наказание за нарушение комендантского часа или грязной разборкой с местными жеребчиками из средней школы? – ты можешь рассказать мне. Я усердно ей киваю.

Она делает глубокий вдох и прикусывает губу. В этот момент, я понимаю, она приняла решение, рассказать мне все.

– Артур, я... Меня только что выпустили из психиатрической клиники. – Она смотрит на меня из-под ресниц, оценивая мою реакцию, несмотря на видимую боязнь ее.

Я еле успеваю не позволить своей челюсти отвиснуть.

– Из психиатрической клиники?

– Я была больна последнюю четверть учебного года, поэтому мама заставила меня поехать в клинику в Атланте.

Эта девушка была послана мне небесами! Я тоже был болен. Пока не проверил свое варево на себе, в конечном счете, найдя лекарство. Ее представление о болезни и мое, вероятно, отличались в смертельной степени... но я мог бы научить ее, как подавить и принять тьму.

– Не могу поверить, что откровенничаю об этом. – Она хмурится, а потом шепчет: – я не смогла рассказать ему свои секреты.

Ему – ее предыдущему защитнику? Я должен узнать эти секреты! Она дарит мне нежную улыбку.

– Почему я чувствую себя так легко с тобой?

Потому что наркотики действуют даже сейчас, расслабляя тебя.

– Пожалуйста, продолжай.

– Я пробыла дома всего лишь две недели, и со мной снова начали происходить странные вещи. Я проводила время в кошмарах и галлюцинациях, которые были настолько реальны, что я не могла сказать, происходит это во сне или наяву.

Эта встревоженная девочка, одинаково хрупка как умом, так и телом. Она моя. Посланная небесами. Я покрылся испариной от сдерживаемого нетерпения. Она этого не замечает, потому что снова изучает потолок, вспоминая.

- Учебный год начался за неделю до Вспышки, и за семь дней, до моего шестнадцатилетия.

- Твой день рождения был в один день с апокалипсисом? - Спрашиваю я, повысив от волнения голос. Она кивает.

- Что тогда произошло?

Она ставит ногу на кресло, и использует другую, чтобы легко качнуть себя.

– Помню, как в понедельник утром одевалась в школу – моя мама боялась, что я была не готова вернуться. – Она выдыхает. – Мама была права.

– Почему?

Эви встречается со мной взглядом.

– Я расскажу вам. Всю свою историю. И я постараюсь вспомнить как можно больше. Но, Артур...