Наталья Лебедева - Племенной скот

Бывало, подозвав кого-нибудь из малышей, дед начинал учить их азбуке, чертя в пыли палкой буквы, но детвора, стоило ему зазеваться, сбегала. Ребятишкам интереснее было лазить по яблоням да искать в лесу и на поле сладкие капли земляники. На взрослых же ложился тяжкий труд, и с зари до захода солнца домашние работали, не разгибая спины, так что учить грамоту было некогда, и редко кто мог прочесть простое слово или сосчитать хоть бы до десятка.

Дед Сергей захотел встать. Бордовая когда-то, а теперь бурая, изъеденная ржавью крыша жигуленка вызывала в нем жгучее желание вернуться в те времена, когда он был молод, а все, кого он любил, – живы. Дед оперся руками о палку, расставил пошире ноги и попытался подняться, но лишь неуклюже качнулся.

– Что, дедушко, что? – услышал он над собой ласковый голос. Женская ладонь легла на его плечо. – Плохо вам?

Дед Сергей слегка повернулся и увидел ту самую правнучку, которая расчесывала его утром и вешала простыни во дворе и имени которой он так и не смог вспомнить.

– Хорошо все, внучка, хорошо, – проговорил он слабым, едва слышным голосом и от непривычки засипел, договаривая последнее слово: разговаривать ему приходилось совсем немного.

– Может, водички вам принести? Не жарко?

– Принеси. Разжарел, – согласился дед и облизнул губы, а девушку похлопал по руке иссохшей шершавой ладонью.

– Лиза, что?! – послышался из-за сарая встревоженный громкий голос. Девушка подняла голову и, улыбнувшись, крикнула в ответ:

– Ничего, Вер, дедушко пить захотел!

– А, ну и слава богу! – послышалось в ответ.

Лиза принесла большой деревянный ковш, наполненный колодезной водой, и дед Сергей с благодарностью начал пить, вспоминая ключ, и лещину, и свет, льющийся из-под земли.

Это был май или июнь? Наверное, май, потому что лето в тот год тянулось очень уж долго…

Был май, жена вешала белье на балконе, и в открытую дверь залетал теплый вечерний ветерок. Щебетали, носясь по небу, стрижи; что-то кричали во дворе играющие дети.

Дед Сергей, молодой тогда, пятидесятилетний, включил телевизор, потому что с детских, советских еще лет привык смотреть новости каждый вечер. Он устроился на диване полулежа, подложил под затылок руку и внимательно слушал то, о чем ему рассказывали. Новости были обычными: ничего тревожащего. Главы сверхдержав готовились к экономическому саммиту. Строительство олимпийских объектов приближалось к завершению. В Сибири газифицировали деревни…

Потом случилось что-то странное. Ведущая начала читать подводку к очередному сюжету, запнулась, склонила голову, будто услышала что-то важное в маленьком, невидимом зрителю наушнике, а потом, забыв про камеру, за которой волновалась миллионная аудитория канала, повернулась в сторону. Оттуда послышались отзвуки речи: кто-то пытался докричаться до ведущей через всю студию, и микрофоны улавливали только эхо его голоса. Ведущая махнула руками – то ли удивленно, то ли испуганно – и в этот момент сигнал пропал, экран телевизора утонул в белом шуме. Дед Сергей сел на диване, пытаясь понять, что же произошло, но в следующий момент экран, тихонько хлопнув, погас совсем, и лишь несколько секунд горела в его центре зеленая точка. Буркнув, отключился холодильник на кухне. Дед Сергей пошел к выключателю, щелкнул им: света не было.

Дело казалось обычным, но смутная тревога не отпускала: все вспоминался испуганный, раздраженный взмах ведущей и то, как резко оборвался выпуск новостей, – еще до того, как отрубили свет.

– Что, электричество отключили? – спросила, выйдя из своей комнаты, дочь.

– Да, – ответил он.

– А как же мультики? – расстроилась старшая внучка.

– Дадут свет, и посмотришь, – успокоила ее мама.

Но мультиков его внучки не видели больше никогда. Да и игрушек у них почти не осталось; только сидела в углу избы растрепанная кукла «братц» с кукольной аккуратной культей – где-то в дороге у нее потерялась съемная ступня, – да плюшевая собачка с плюшевым медведем, засаленные детскими ручонками, вечно дежурили на кроватях у подушек.

Воды не было тоже. Кран не шипел и не плевался – просто молчал. От всего этого веяло недобрым. Дед Сергей помрачнел, жена его, чтобы разрядить обстановку, позвала всех ужинать. Даже внучки притихли и послушно съели все, что было в тарелках. Попить чаю не удалось: не было не только электричества, но и газа. К счастью, в холодильнике стоял большой пакет сока.

– Схожу в магазин, принесу бутыль воды, – сказал дед Сергей. Он хотел было взять с собой мобильник, но тот не видел оператора. Дед Сергей вспомнил почему-то, что как раз сегодня залил полный бак бензина, и это показалось ему хорошим знаком.