Ольга Безмирная - Танец стихий

— Скорее, я её потенциальная пациентка, поскольку потеряла память и пришла просить помощи у хозяина, — устало ответила я, не в силах больше удивляться.

— Кавай хороший человек и в помощи не откажет! — решительно проговорила девушка. — Даже таким, как ты.

Я пожала плечами, поскольку и не спорила: это даже в моих интересах.

— А кто такие — ванаги? — я решилась просветить для себя пару незнакомых слов: вдруг «ванаги» — это не звание женщин, а ругательство?

— Птахи мелкие, — удивленно отозвалась девушка. — Безобидные. Правда, крику от них…

— Понятно, — кивнула я. — А что значит кавай?

— Кавай — это кавай, — совсем растерялась собеседница, но потом попыталась объяснить: — Он тут главный, ему принадлежат поля, леса, рабы в селе…

— А, — понимающе протянула я. — Типа помещика.

— Не знаю, что такое тимещика, — передернула плечами женщина.

У кровати раздался шум, и мы обернулись. Ведьма склонилась над больной, прикасаясь к серой коже тонким звенящим предметом. При этом она сурово покачала головой и погрозила кому-то пальцем.

— А что у вас случилось? — тихо спросила я.

— У главной мамы третий день икота. Ни есть не может, ни спать, измучалась совсем! Сглазили, видимо, на ярмарке…

Поморщившись на слово «сглаз», я поинтересовалась:

— А вы дочь кавайя? — Вспомнила: Рови говорил, что болеет его мать.

— Дочь второй жены кавайя, — с гордостью ответила она. — Но главную маму я тоже люблю, она меня не обижает, — добавила девушка, а я с изумлением пыталась осознать сказанное: тут что — типа гарема? И вся эта стайка серых женщин — наложницы?

Со стороны больной раздалось шипение, легкий вскрик и все стихло. Ведунья откинула с лица пряди волос и облегченно вздохнула:

— Ну вот и все, теперь поспите, а утром…

Но тут больная женщина подняла глаза в наш угол. «Главная мама» с шумом втянула воздух дырочками продольных ноздрей и уставилась в мою сторону расширившимися глазами. Я удостоверилась, что за моей спиной никого нет, и изумилась, чем же моя скромная персона так взволновала хозяйку. Наконец минута молчания, успевшая порядком потрепать мне нервы, закончилась. Казалось, женщина заново вспомнила, как дышать и попыталась что-то сказать. Попытка не удалась, зато её хрип вывел из недоумевающего ступора старосту:

— Дорогая, что с тобой? — взволнованно спросил тот, поглаживая тонкую руку жены.

— Что со мной? — возмущенно взвизгнула женщина. — Ты клялся, что больше баб водить в дом не будешь, и так ораву натащил — кормить скоро станет нечем! Теперь еще и моде решил поддаться и притащить иностранку?! Да я с тебя шкуру спущу!

— Ну что ты, — растерянно проблеял кавай, испуганно метнув затравленный взгляд в мою сторону: я вдруг осознала, что такие мысли и в самом деле посещали круглую головку этого уродца, и содрогнулась от мерзости. — И в мыслях не было, дорогая…

— Смотри у меня, — грозно прорычала женщина, но все еще косилась на меня, как лошадь на пожар.

А кавай тем временем счел за благо переменить тему и разразился благодарственной речью в честь ведьмы, потащив женщину из комнаты. По пути неугомонный толстячок подхватил под руку и меня. Дорога пролегла опять через лестницу, только уже вниз. Сопровождаемые витиеватой речью, мы попали в ярко освещенную столовую. Ведунья весело подмигнула мне, а я лишь кисло улыбнулась: не люблю попадать в гаремы, хоть пока ни разу и не приводилось.

Казалось, что в столовой терпеливо ожидали нашествия многочисленных родственников. Пятиметровый монументальный стол из камня был уставлен разной снедью. Нас усадили, причем речь кавайя, ни на секунду не прекращавшаяся за наш переход, вылилась в высокопарный тост. Похоже, серенький мужичок пытался загладить передо мной свою вину. Он всячески подчеркивал, как любит свою жену и как рад ее хорошему самочувствию. Выпив за здоровье исцеленной бокал багрового вина, ведунья тихо обратилась ко мне:

— Я - Марвия, ведунья. А кто ты? — Поднадоевший вопрос! Я послушно повторила свою биографию, решив, что сегодняшний вечер я уже забыть не должна ни при каких обстоятельствах: если верить, что повторение укрепляет память. И, кстати, озвучила просьбу о помощи в обретении оной.

Кавай что-то беспрестанно бурчал себе под нос, но старательно прислушивался к каждому слову. Марвия надолго задумалась. Я уже успела попробовать немало блюд, настойчиво рекомендуемых хозяином дома, когда она заговорила вновь:

— К сожалению, я не смогу помочь, — разбила она мою надежду, — судя по следу на твоем сознании, потеря памяти сопровождалась сильным магическим возмущением неизвестных мне сил. Я вообще сначала приняла тебя за мага с возможностью управлять этими самыми силами. Возможно это силы, которые привели тебя сюда, а потеря памяти так сказать побочный эффект. Возможно также, что память восстановится сама, как в обычных случаях потери ее от шока. А возможно это навсегда, я не знаю, извини.