Вряд ли...
Не успела я подойти к Юлиану, как он уже аккуратно подтолкнул человечешку за свою спину. Он все еще боится за нее, глупый.
"Ты так трогательно пытаешься ее от меня защитить..." - сказала я ему с ухмылкой.
"У моего поведения есть свои причины, не так ли?"
"Уже вряд ли. Можешь оставить ее себе и развлекаться всю свою вечность. Я подошла не за этим, я подошла извиниться..."
Юлиан нахмурился. А я протянула руку и дотронулась до его скулы, которая тут же напряглась под моими пальцами, сжимая челюсть.
"Мне жаль, что я все испортила, правда, жаль..."
Хотелось сказать что-то еще, но почему-то уже не выходило. Остальные слова встали комом поперек горла - уж слишком тяжелыми они были, что можно было ими и подавиться. Моя рука скользнула со скулы на губы. Юлиан сглотнул, и мне показалось, что каждая его мышца сейчас зазвенит он напряжения. Он отказался от меня, но он все равно продолжал любить. Я чувствовала это, как его бесконечную печаль. Он сделал свой выбор, теперь осталось его сделать мне.
"Прости", - прошептала я ему.
Отняв руку, я отвернулась, как можно сдержаннее дотрагиваясь до своих губ теми пальцами, которые только что лежали на губах Юлиана. Это был мой прощальный поцелуй, лишь для меня одной.
"Марго..." - попытался что-то сказать Юлиан.
"Нет, лучше молчи. Все что надо, я уже знаю, а остальное - не важно..." - ответила я, как-то уж слишком расстроено для своего хваленого и относительного спокойствия.
Но расстроиться до конца мне не дала еще одна смертная девчонка, которая по непонятной мне причине уже стала для меня важным созданием. Жанна. Она стояла у стены вместе с Эдуардом и Аланом, оборотнем Юлиана. И стоило мне ее заметить, как она расплылась в улыбке и помахала мне ручкой. Ну хоть одно существо так искренне радо меня видеть. И если раньше я испытывала симпатию к этой девчонке, то сейчас появилось еще какое-то странное чувство единения. А все от того, что ее сегодняшняя личная жизнь напоминала мне мою, и я прекрасно знала, как ей и двум мужчинам сейчас непросто. Но это сейчас, а что их ждало впереди? Какое решение примет Юлиан на счет них? Смогут ли они принять его? И обидчивый взгляд Эдуарда напомнил мне об одном моем обещании, которое я ему как-то дала. И это я еще говорила, что он плохой сын? Ха, а какой еще сын может быть у такой непутевой матери, как я?
Так и не успев далеко отойти от Юлиана, я снова повернулась к нему:
"Да, вот еще что - Эдуард мне сказал, что если они не разрешат свой любовный треугольник, ты сделаешь это за них".
"Да. Если я завтра ничего не услышу от них, то озвучу свое решение".
"Оставь их. Я прошу тебя, оставь".
Опешив от такой просьбы, Юлиан даже ничего не смог ответить. Ну да, не часто я просила за кого-то, а тем более за какую-то смертную.
"Пусть они сами решат, чего хотят", - добавила я.
"И ты думаешь, они решат это быстрее, чем поубивают друг друга? И разве мы с этим справились?"
"Не сравнивай их и нас. Но в одном я уверенна - они никогда не примут чужого решения, потому что к нему они не готовы. А оставив их в покое, ты дашь им шанс разобраться самим в том, что для них важнее. Возможно, они окажутся умнее нас".
Юлиан вздохнул. Он серьезно задумался над моими словами, и приняв окончательное решение, ответил:
"Хорошо, я дам им еще один шанс".
"Спасибо", - бросила я, снова отворачиваясь от Юлиана... и натыкаясь взглядом на холодные глаза Серафима. Но эта холодность, как всегда, была поверхностной, даже к цыганке ходить было не нужно, чтобы это понять. И взгляд серых глаз заставил меня остановиться. Кажется, мой "царь" недоволен своей "царицей", как обычно. Еще одна жертва моего характера.
- Прекрасно выглядишь, - шепнул мне со спины бархатный голос, от которого у меня по телу понеслись мурашки.
- Спасибо, Ян, - ответила я, поворачиваясь к нему.
По сравнению с серыми глазами Серафима, янтарь Яна сочился жизнью, теплом и солнцем. Он был, как живой огонь.
Огонь и солнце... и вечная тишина - вот чего я сейчас хотела.
- Отвези меня куда-нибудь, - попросила я, так удивляя своего собеседника, что он потерял дар речи. От счастья, наверное, - подумала я с долей иронии.
И тут же в голове загудел голос Серафима:
"Марго, я запрещаю тебе выходить за пределы особняка".
"Так я твоя спутница или рабыня?" - решила я уточнить, поворачивая голову к Серафиму.
"Ты знаешь ответ, и должна понимать - я не хочу, чтобы с тобой опять что-нибудь случилось. И кроме того - ты под арестом".
"О, правда? Это под каким же? Под "постельным?"" - усмехнулась я. - "И потом, что со мной случиться, если со мной будет Ян?"
Читать дальше