Мелисса Круз - Волчий договор

— Встретимся в ванной через пятнадцать минут.

Лоусон втиснулся в крошечное пространство и увидел сгустки коричневых волос на полу. Тала склонилась над раковиной.

— Что ты делаешь? — Спросил он в ужасе. Он не понимал, как сильно любил ее длинные волосы, пока не увидел её без них. Она склонилась над краном, и вода убегала с насильственным фиолетовым.

— Я красилась, — сказала она. — Я должна убедиться, что выполаскала всё. Можешь посмотреть, нет ли чего на шее?

Он сделал, как она просила. Он промыл её волосы, убедился, что вода бежит чистая, цвета уже не было. Когда он прикоснулся к ее коже, то почувствовал дрожь проходящую через него. Удовольствие, подумал он. Она выпрямилась и, взяв полотенце, обмотала его вокруг шеи.

— Спасибо.

Затем он наблюдал, как она сушила волосы с помощью фена и дразнила своими короткими волосами в колючим стиле. Это был розовый, он увидел сейчас, не фиолетовый. Это было удивительно.

— Ты можешь идти, — сказала она. Она поймала его взгляд в зеркале. — Но ты не должен.

Она была одета в тонкие бретели, демонстрирующие ее ключицы. Это был не первый раз, когда он замечал ее тело стройным и по — мальчишески нежный изгиб груди, тонкую талию, но это был первый раз, когда он вдруг почувствовал сильное желание притянуть ее к себе.

Взгляд, которым она одарила его, был откровенным, уверенным в себе, уверенным в своей привлекательности, и это сделало его лицо горячим. Он подошел к ней, положил руки на ее бедра, и привлек ее к себе; волк со своим помощником. Их рты были так близко, что он почувствовал ее дыхание, ему хотелось почувствовать ее губы. Затем наступил резкий стук в дверь.

— Что ты там делаешь? — Скулил Малкольм. — Некоторым из нас нужно в туалет.

Лоусон кашлянул, его щеки горели.

— Держись, я выхожу.

— Я тоже, — сказала Тала.

Она коснулась его руки. Смысл и разочарование были ясны и так.

В следующий раз.

Они автостопом двигались на восток, к побережью, останавливаясь в небольших городах не более чем на неделю. Лоусон чувствовал себя более комфортно рядом с лесами, поэтому он избегал больших городов. Они проводили лето на скалистых пляжах штата Мэн, а когда пришла осень, то они двинулись на запад. Не было никаких признаков Гончих, и в декабре они вернулись туда, где всё началось — в Хантинг Вэлли, — чтобы нанести короткий визит Артуру. Путешествия оказали хорошее влияние на них. Они походили на нормальных людей, и он был рад видеть, что с ними всё в порядке. Они решили остаться в городе, где он был бы рядом.

Они нашли заброшенный дом на краю города, обветшалый и заплесневелый, но с несколькими спальнями. Он был расположен в конце широкой улицы, в безвыходном положении: среди нескольких других домов, которые также оказались брошенными; несмотря на плесень, этот район был в разработке у небольшой компании, которая обанкротилась прежде чем закончила мощение улиц. Многие дома были построены на половину; плиты из бетона с трубами уходили далеко вверх, сантехника никогда не будет установлена, а деревянные рамы никогда не будут стоять на местах. Они планировали остановиться здесь на неделю, а потом двигаться дальше.

Артур дал им денег, поэтому Тала, взяв Малкольма, отправилась в магазин за продуктами, а остальные мальчики ушли искать работу; Лоусону повезло раньше. Поскольку все были самостоятельны, у него появился более лучший способ найти работу: побродив вокруг автостоянки супермаркета, где собирались безработные, он быстро получил работу в наземной команде. Весь день он чистил двор, и ему выплатили 50 долларов на свои нужды.

Удачи им.

Он вернулся домой ночью и вручил Тале небольшую картонную коробку.

— Для тебя.

— Что это? — спросила она, открывая крышку и заглядывая внутрь.

— Я видел, что кто — то заказывал их, они выглядели хорошо.

Он наблюдал, стоя перед магазином деликатесов, как вышедшие оттуда люди указывают на буханку хлеба и аппетитные пирожные, которые пахли так восхитительно, что почти заставили его сойти с ума.

Тала отломила кусочек печенья.

— Я думал, это называется кремовая слойка, — сказал он. Она засмеялась.

Её нос был в узком круге крема.

Лоусон быстро поцеловал её в нос, а затем ухмыльнулся.

— Я люблю тебя. — Внезапно сказал он.

— Что ты сказал?

Он был удивлен. Он не понял, что говорит вслух, но ее смех разбудил в нем что — то. Он чувствовал, впервые, что они могут сделать это после всего. Прошёл почти год, как они находятся на земле, находятся в безопасности. Эдон научился прощать, а Малкольм, которого, казалось бы, ослабила трансформация, всё ещё растёт. Переход молодого мальчика к жизни надземных не был лёгким, а Лоусон беспокоился, что Малкольм слишком слаб для изменений, тем более, часть его души по — прежнему там. Самый молодой чаще всех болел; его насморк не прекращался, спина болела, а глаза были постоянно сухими.