Лариса Черногорец: Колыбель колдуньи

— Ксана, подожди, Ксана, неужели это все?

— Иди, милый, иди, иначе будет поздно! С первым снегом колыбель закроется, — она влила мне из фляжки несколько капель того самого огненного зелья, которое не позволяло мне чувствовать ледяной холод воды.

— Снимай одежду, бери корзину, камни и иди!

— Подожди. — Я подошел к ней и заглянул в ее полные слез глаза. Прощай, прощай, моя ворожея, спасибо тебе за все, прощай и прости. — Я прикоснулся к ее губам. Последний поцелуй, такой нежный. Такой страстный, такой бесконечный, последнее прикосновение…

Вдруг что-то холодное и мокрое упало мне на лицо — я поднял голову вверх и обомлел — с пустого чистого с огромной полной луной неба падали большие пушистые снежные хлопья.

Ксана отчаянно закричала:

— Скорее! Тебе пора! Слышишь! — она всучила мне в руки корзину, а за пазуху узел с камнями, — скорее, любимый, спасай нас обоих!

Я набрал полную грудь воздуха, поднял над собой корзину и съехал вниз по стене воронки.

Я падал вниз, воронка медленно закрылась над головой, диск луны скрылся, я почувствовал ударную волну, как от землетрясения. Вокруг была лишь кромешная тьма, да окружавший меня, ледяной холод воды. Темно. Боже! Как темно под водой! Я коснулся ногами дна. Оно было странным — песчаным, совсем не илистым. Я оставил корзину висеть над державшим ее у дна камнем и развернул то, что было у меня за пазухой — тьма озарилась тусклым светом. Шагах в пяти от меня была скала. Я подплыл к ней. Несколько секунд я вообще ничего не мог разглядеть, потом в полутьме стали проявляться какие-то рисунки, — я истово стал ощупывать скалу, в поисках хоть какого-то намека на дверь — но тщетно. Воздуха катастрофически не хватало. Я рванулся наверх, но уперся во все ту же скалу, там была маленькая расщелина, но туда даже голова моя не проходила, даже света сверху не было видно. Я вспомнил про спасительную корзину, поблагодарил Ксану за этот подарок и нырнул туда. Отдышавшись, я вернулся к скале с рисунками, продолжая отдирать с нее вековые наросты. Рисунок проступал все четче. Наконец я отчетливо увидел цветок — точно такой, как на гребне у Ксаны, цветок с тремя лепестками — углублениями, до меня, наконец, стал доходить смысл слов пророчества. «Три камня вложи в колыбель колдуньи…» стоп! Ксана говорила, что камни светят, только пока все вместе, значит, вложу я один камень в скалу и останусь в полной темноте! Надо сразу разобраться какой камень, в какую выемку класть…. Мне опять не хватило воздуха, я вновь вернулся к корзине — страшный холод сковывал движения. Я судорожно думал — как вложить камни. И тут меня осенило — цветок на гребне Ксаны был трехцветным — красно-бело-черным. Цветок- подсказка, именно так надо расположить камни. Я кинулся к скале и вложил камни в отверстия. Я понял, что правильно — камни засияли как фонари, осветив все вокруг. Вокруг была пещера — скала была кругом, расщелина по потолку пещеры незначительно увеличивалась где-то вдали, куда хватало света камней. А больше ничего не происходило — я заворожено смотрел на камни, которые ярко светились, и ждал, ждал, сколько хватало воздуха…потом я вспомнил — ключ! Нужен еще какой-то ключ. Ксана ничего не сказала мне о ключе! Она просто забыла — что же делать — как теперь быть, без ключа мне не выбраться, выхода нет — значит, я все равно погибну! Я вернулся к корзине. Вдыхая остатки воздуха, я прощался с жизнью — все было напрасно — мои метания, мой проклятый отпуск, моя любовь — все пошло прахом, я погибну так страшно, — просто захлебнусь, погибну от удушья.

— Милый!

Я обернулся, из под воды в корзине внезапно показалось лицо Ксаны:

— Ксана! Ты! Как!? Зачем?

— Ключ, милый, ты должен вставить ключ, — она вынула из мокрых волос гребень и протянула мне. Ключом был ее гребень — меня словно током поразила эта мысль! Но как я мог взять его? Оставить ее без защиты, ее и дочь… теперь я понял, почему она сразу не отдала мне его — только безвыходная ситуация могла заставить меня воспользоваться ее сокровищем, охранявшим ее от бед.

— Ксана, нет, это твоя защита!

— Иначе тебе не спастись!

— Пусть — но ты! Ведь обратного хода нет! Как ты могла! Зачем?! Теперь погибнешь ты!

Ксана прижалась губами к моим губам:

— Не думай обо мне. Воздуха совсем не осталось — иди!

— Ксана, как же ты, как же ребенок! Я не могу забрать гребень и оставить тебя и дочь без защиты!

— Я смогу отсюда выбраться, пожалуйста, поверь мне, и я смогу вернуться за ним. Иди, скорей!