Джулия Кеннер: Испорченная

Отражение той девочки больше на меня не смотрело.

Теперь же, лицо обрамляли прекрасно подстриженные, угольно-черные волосы, длиной чуть выше плеч. Они были мягкими и блестящими от дорогих шампуней. Слегка изогнутые, выщипанные брови подчеркивали зеленые глаза и были приподняты, то ли в интересе, то ли в презрении. Цвет лица был идеален, в отличие от того румяного оттенка, который я привыкла видеть. Крошечные алмазные серьги-гвоздики украшали проколотые уши.

На меня навалилась странная слабость, и я поняла, что начала задыхаться.

Я опустилась на крышку унитаза, положила голову между коленями и вздохнула.

Что за фигня?

Что, черт побери, происходит?

Я не могу быть какой-то другой. Это было бы невозможно. Этого не могло произойти. Это нереально.

Я – это я.

«Это Я» , подумала, »и я могу доказать это.»

В резко отдернула топ пижамы «Хэллоу, китти» вверх, оголяя живот. Мои пальцы исследовали упругую, нетронутую кожу, которая не была порезана. Сбитая с толку, доведенная до отчаяния, в поисках ран, я спустила талию свободных штанов вниз. И ничего не нашла. Но я это помнила. Жгучая боль. Усмешка на лице Джонсона, когда он вонзал нож. И острый запах крови и желчи, вытекающей из моего тела.

Я передернулась – дрожь, пробирающая до костей. Такого с людьми не происходит. Такого вообще ни с кем не происходит.

Я превратилась в кого-то другого.

Святое гребаное дерьмо.

Возможно, мое тело истекло кровью, но моя сущность живет и здравствует в теле этой незнакомки, все больше к ней привыкая с каждой секундой.

Я не понимала, как это возможно. Но избежать этой правды, глядя на себя в зеркало, я тоже не могла. Это была я. Независимо от того, насколько незнакомой она была, в ее теле с вычурной пижамой, красиво подстриженными волосами и нетронутым животиком, теперь находилась я.

Великий Боже, как?

И если уж на то пошло, Почему?

Я отвернулась от зеркала, дрожа всем телом. Когда я увидела белое платье на полу, озноб превратился в конвульсии. На лифе растеклось красное пятно, а к моему горлу снова подкатила желчь. О, Боже. О, Боже. О, Боже.

Я повернулась к зеркалу и через голову сняла топ. Как и мой живот, моя грудь – или, скорее всего, эта грудь – была с незапятнанной кожей, помеченная только маленькой татуировкой с левой стороны. Я наклонилась ближе и поняла, что татуировка была в виде маленького кинжала. Это явно не то, что я ожидала от девчонки, которая носит пижаму «Привет, Киска» и держит у себя целый набор гелей для душа.

Фактически, ничего в этом теле не напоминало о той грязной игре. Конечно, тело не выглядело так, словно его резали ножом и кололи кинжалом. Но как такое возможно? Она вся должна быть покрыта теплой кровью. Я была ею покрыта. Жертва, привязанная к холодной каменной плите. Банкет для монстра.

Должен быть порез. Удар. Хоть что-то.

Но не было ничего. Только мои воспоминания, да и те, частично исчезнувшие и размытые.

Я рухнула на колени и нагнулась вперед, облокотившись лбом о холодный кафель ванной. Сжимая жертвенное платье в руках, боролась за воспоминания. Собиралась с мыслями и пыталась хоть как-то разъяснить эту совершенно ненормальную ситуацию.

Мои воспоминания. Моя жизнь. Мой собственный ночной кошмар.

Лукас Джонсон. Роза. Появляющийся ужас в ее глазах. Мой гнев. Мое обещание защищать ее.

Вот я спускаю курок, намереваясь стереть ядовитую насмешливость с его татуированного лица. Ледяная вспышка стали, после чего он погружает нож, как можно глубже в мою плоть. Ужас от осознания того, что я умираю, а он, несмотря на все мои усилия, будет жить.

Что-то новое забрезжило на краю памяти – ощущение падения, бахрома крыльев, бьющихся в затхлом воздухе, и сверкающее свечение. Это меня согревает и ослепляет. Из свечения слышится мягкий голос. Голос, у обладателя которого красивое лицо и почти прозрачные крылья. Ангел. И он предлагает мне жизнь. Предлагает спасение от ядовитых огней ада.

Предлагает мне будущее и шанс искупить множество грехов. Ложь. Грабеж. Наркотики. Воровство.

И, да, попытка хладнокровного убийства.

Я не до конца поняла, заключенную собой сделку, но в тот момент я сделала единственный выбор, какой могла.

Я выбрала жизнь. Но когда я встала и еще раз посмотрела на свое отражение в зеркале, я вынуждена была признать, что это не то, чего я ожидала.

Мое тело когда-то носило имя Алисы Элейны Пардью. Мне кажется, очень уместно, потому что я точно попала в Страну Чудес.