Холли Лайл: Свет сквозь туман

— Сэм! — закричала она.

— Сара?

Она услышала звук шагов на лестнице, и через мгновение он оказался в доме. Сэм. Живой Сэм, и туман за его спиной. Они обнялись, заплакали и поцеловались. Но на этот раз ни один из них не спешил лечь на футон. На этот раз оба знали: им нужно поговорить.

— Я увидел свет из дома — сквозь туман на острове, — сказал он. — Но… это действительно ты? Ты жива?

— Не думаю, что сумею доказать тебе это. Зато ты сумел. Я беременна.

Он удивленно посмотрел на нее:

— Тебе перевязали трубы после рождения Саманты.

— Саманта? — прошептала она. — Мы потеряли Саманту. Она… У меня случился выкидыш на пятом месяце. Я чуть не умерла. Она не выжила. Через месяц ты сделал вазэктомию.

Сэм долго раздумывал, ничего не произнося. Так похоже на Сэма. Она наблюдала за его лицом, видела, как он размышляет над вариантами. Так же он проектировал дома. Аккуратно, методично, подбирал кусочек к кусочку, представляя, как они будут смотреться вместе, представляя возможные шаги и их последствия. Сара ждала. Как всегда.

— Значит, ты беременна, а я сделал вазэктомию. Есть знакомые, которые знают об этом?

Сара кивнула:

— Доктор Грубер осмотрел меня сегодня, потому что я решила, что умираю: рак яичника, рак матки, что-нибудь в этом роде. Он обнаружил, что я беременна, и, когда я сказала ему, что отцом можешь быть только ты, он мне не поверил.

— Черт с ним. Как ты?

— Ужасно тошнит, и я похудела.

— Я заметал. Пусть дети… пусть мальчики помогают. — Положив руку ей на живот, он прижался лицом к ее волосам. — Мы по-прежнему мы, Сара. Ты и я. Но другие. С чуть разным прошлым и очень разным будущим. Ты покинула мой мир, и нам не хватает тебя.

— Знаю. Я не могу спать по ночам.

— Но… как ты… я позаботился о том, что с вами будет?

Она кивнула:

— Мы обеспечены. Вложения все так же растут, деньги, отложенные на колледж, в порядке. Процентов мы получаем достаточно. У нас все будет хорошо. Только, Сэм, я будто дышать не могу без тебя.

— Как я могу помочь? Я пытался добраться до тебя каждый вечер с той ночи. Сегодня мне впервые удалось. И я не знаю, почему это получилось — что мы сделали и как сделать так, чтобы это стало возможно снова. — Взяв ее руки в свои, он сказал: — Если б я мог, я бы привел детей сюда, нанял кого-нибудь доставлять еду и никогда не уходил бы.

— Знаю. Но можно ли привести детей? Могут ли они встретиться сами с собой?

— Сомневаюсь. Я не могу понять, как мы оба оказываемся здесь. Как все это работает.

— Мы должны были быть вместе, — сказала она. — Мы всегда должны были быть вместе и знали об этом.

— И все еще знаем. Может, это и есть то волшебство, что позволяет нам видеться. — Он прикрыл глаза. — А может, ты должна была родить Саманту и сейчас получила второй шанс. А после ее рождения ты никогда не сможешь прийти сюда.

— Я бы этого не хотела, — возразила Сара.

Сэм обнял ее:

— Сара, знай: не важно, могу ли я коснуться тебя, можешь ли ты увидеть меня, я все равно с тобой. Каждую минуту каждого дня. Я не могу оставлять детей одних каждую ночь, но я буду приходить сюда ненадолго и зажигать фонарь. Когда стемнеет, посмотри, не горит ли свет. Если увидишь его и сможешь выйти, приходи.

Она уткнулась головой ему в грудь, он обнял ее. Наконец они легли на футон и занялись любовью.

Бледно-розовый рассвет разбудил их. Сэм лежал, глядя на нее, очерчивая пальцем едва заметный шрам на ее подбородке:

— Когда тебе было двенадцать, ты упала с велосипеда.

— До того, как мы встретились.

Она провела рукой по операционному шраму на его левом колене:

— Конец твоей хоккейной карьеры, тебе тогда было семнадцать.

— Так много одинакового, — сказал Сэм. — Я знаю тебя. Мое сердце, моя душа знают тебя, и ты не какая-то другая Сара. Ты — это ты. Только…

— Только в твоем мире я мертва, и поэтому я не могу по-настоящему быть твоей Сарой. А в моем мире умер ты, поэтому ты не можешь по-настоящему быть моим Сэмом. Я задавала себе тот же самый вопрос, что и ты. Изменяю ли я теперь с тобой? Правильно ли я делаю, приходя сюда?

Он дотронулся до обручального кольца на ее руке.

— Это кольцо дал тебе я, — ответил он. — Я клялся любить, уважать и оберегать тебя, пока нас не разлучит смерть. И ты здесь, живая. И я. Я собирался сдержать клятву тогда, собираюсь и сейчас. Как — это может иметь значение для твоих родных, или моих, или для наших друзей, но мне наплевать как. Мы нашли друг друга, мы вместе, как и должно было быть, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы видеться как можно чаще.