Кассандра Клэр - Город небесного огня

— Хотел поговорить со мной, — сказал Магнус. — Я предполагал что это и был смысл всех этих телефонных звонков. И почему ты послал своего глупого друга в мою квартиру? Или ты поступаешь так с каждым? Алек проглотил комок в горле и сказал первое что пришло на ум.

— Ты когда-нибудь простишь меня?

— Я… — Магнус замолчал и отвернулся, качая головой. — Алек. Я простил тебя.

— А так и не скажешь. Ты выглядишь сердитым.

Магнус снова взглянул на него, с мягким выражением лица:

— Я беспокоюсь о тебе. Атаки на Институты. Я только что услышал.

Алек почувствовал головокружение. Магнус простил его. Магнус беспокоился о нём.

— Ты знаешь, что мы отправляемся в Идрис?

— Катарина сказала мне, что была вызвана для создания Портала. Я догадался, — сухо сказал Магнус — Я был немного удивлен, что ты не позвонил и не написал, что вы собираетесь уходить.

— Ты не отвечал на мои звонки или сообщения, — сказал Алек.

— Раньше тебя это не останавливало.

— Все в конце концов сдаются. — сказал Алек.

— Кроме того, Джейс сломал мой телефон. — Магнус фыркнул и выдавил из себя смешок:

— Ох, Александр.

— Что? — спросил Алек, будучи очень озадаченным.

— Ты просто… Ты такой… Я действительно хочу поцеловать тебя, — резко сказал Магнус, а затем покачал головой. — Видишь, вот почему я не был готов увидеться с тобой.

— Но ты сейчас здесь, — сказал Алек. Он помнил, как Магнус впервые поцеловал его, прижав к стене возле своей квартиры, как в тот момент все его кости перестали быть твердыми и превратились в жидкость, и он подумал, что это правильно, что это то, что должно было произойти. Я получу это сейчас.

— Ты мог бы..

— Я не могу, сказал Магнус. — Это не работает, это не работало.

— Тебе нужно было увидеться, да? — Его руки были на плечах Алека, Алек почувствовал, как большой палец Магнуса дотронулся до его шеи, и все его тело вздрогнуло.

— Не так ли? — Сказал Магнус, и поцеловал его.

Он услышал хруст сапог по снежной земле, как он двинулся вперед, скольжение рук Магнуса вокруг, чтобы стабилизировать его шею, и Магнус был на вкус как всегда, сладкий и горький и знакомым, и Алек приоткрыл рот, задыхаться или дышать или дышать Магнуса в, но было уже слишком поздно, потому что Магнус оторвался от него шагнул назад и все было кончено.

— Что? — сказал Алек, чувствуя себя ошеломленным и странно униженным. — Магнус, что?

— Я не должен был этого делать, — сказал Магнус в спешке. Он был явно взволнован, таким образом, Алек редко мог увидеть его, флеш вдоль его высокие скулы. — Я прощаю тебя, но я не могу быть с тобой. Я не могу. Это не работает.

— Я буду жить вечно, или по крайней мере, пока кто-нибудь, в конце концов не убьёт меня, а ты — нет, и это слишком для тебя брать на себя столько…

— Не говори мне, что это слишком для меня, — сказал Алек с убийственной прямотой. Магнус так редко выглядел удивленным, что выражение его лица казалось почти чужим.

— Это слишком для большинства людей, — сказал он. — Большинства смертных. Но для нас это тоже нелегко. Наблюдать, как кто-то, кого ты любишь, стареет и умирает. Однажды я знал девушку, бессмертную, как я.

— И она встречалась с кем-то смертным? — Сказал Алек. — Что произошло?

— Он умер, — сказал Магнус. Был окончательность с тем, как он сказал, что говорило о более глубоком горе, чем слова могли объяснить. Его кошачьи глаза светились в темноте. — Я не знаю, почему я думал, что это будет когда-нибудь работать, сказал он.

— Мне очень жаль, Алек. Я не должен был приходить.

— Нет, — сказал Алек. — Ты не должен.

Магнус смотрел на Алека немного настороженно, как если бы он подошел кому-то знакомому на улице только чтобы узнать, что это был незнакомец.

— Я не знаю, почему ты это сделал-, сказал Алек. — Я знаю, что я мучился уже несколько недель, как ты, и то, что я сделал, и как я не должен был этого делать, никогда не должен был говорить с Камиллой. Мне жаль, и я понял, и я извинился и извинился, и ты никогда не был там. Я сделал это все без тебя. И это заставляет меня задаться вопросом, что еще я мог сделать без тебя. — Он посмотрел на Магнуса задумчиво.

— То, что произошло, было моей ошибкой. Но и твоей тоже. Я мог бы научиться не обращать внимания на то, что ты бессмертен, а я — нет.

— Каждый получает время быть вместе, и не больше. Может быть мы ни на столько разные. Но ты знаешь, что я не могу пройти мимо? И ты никогда не скажешь мне что-либо.

— Я не знаю, когда ты родился. Я не знаю ничего о твоей жизни — какое твое настоящие имя или о твоей семье или первую физиономию, которую ты полюбил или когда твое сердце в первый раз было разбито. Ты знаешь все обо мне, и я не знаю ничего о тебе. Это реальная проблема.