Екатерина Васичкина: Лада все сладит

Но тут случай был особый. Выбирая себе жен заклинанием, его род сформировал такой удивительный по чистоте и силе ресурс, что, разбудив его, управлять им будет крайне затруднительно! И сил он потеряет столько, что придет не к нулю, а уйдет далеко в минус! И хватит ли меня, чтобы хотя бы просто оставить Дана в живых было совершенно не известно.

Но, с другой стороны, что я теряю? Разве что свою жизнь? Ну да и овощ с ней! В тот момент я с кристальной ясностью понимала, что этот человек достоин того, чтобы рисковать ради него. Что в его жизни было достаточно требований и претензий. Настало время и бескорыстных подарков.

Я склонилась к его шее, где билась жилка и зашептала древние слова.

Это было похоже на взрыв! Проклятье снесло в дальние дали. Искалеченное тело мгновенно исцелилось. На все про все понадобилось всего несколько секунд, но и этого хватило для фатальных последствий. Когда сила крови уснула, у меня под руками практически не ощущалось жизни. В совершенно здоровом теле не было ни капли силы! Я судорожно выдохнула и принялась вливать в него свою.

Ощущение было жуткое. Будто пытаюсь из пипетки наполнить ведро! Но это меня не остановило, и постепенно я почувствовала, как начинает биться его сердце. Как он начинает с трудом, но дышать, как… больше я ничего не чувствовала. Просто выливала всю себя, надеясь, что этого будет достаточно, и я успею закончить, пока не упаду от истощения.

Мне было холодно. Я обнаружила себя в бесконечном ледяном пространстве, сумрачном и абсолютно пустом.

Нет! Не абсолютно! Стоило мне обернуться, как я увидела три фигуры, стоявшие поодаль. Сделав пару шагов я оказалась рядом с ними, и увиденное заставило меня вздрогнуть уже не от холода, а от ужаса.

Справа от меня стояла очень красивая и молодо выглядевшая женщина в роскошном алом платье. На лице ее застыло глумливое выражение, но даже оно не портило идеальных черт.

Слева стоял мужчина, видимо тоже когда-то прекрасный, но теперь всю его красоту портил жуткий ожег через все лицо.

А третьим… третьим был Дан. Он держал их за руки и смотрел куда-то сквозь меня.

— Дан… ты… ты меня слышишь?

— Не старайся, ведунья, — голос женщины оказался также прекрасен, как и все остальное, — он теперь наш. И уйдет с нами.

— Нет! — Я протянула руку к любимому, но он отшатнулся от этого прикосновения.

— Уходи, Лада. Я пойду с ними.

— Что? Ты рехнулся? Это же призраки! Куда ты с ними пойдешь?

— Я — его мать! — женщина сказала это с таким неподражаемым собственническим чувством, что я едва не согласилась с ней, — он принадлежит мне!

— Нам, — прохрипел мужчина, видимо, папаша, — нам!

— Никому он не принадлежит! — Мне даже не было страшно, настолько я разозлилась, — Дан, да что же ты? Неужели ты хочешь пойти с ними? Почему?

— Потому что наш род нужно прервать. Таким как я не место на этой земле!

— Но… почему?

— Уходи. Ты еще можешь вернуться. Ребята накачали тебя жизненной силой под завязку и теперь удивляются, почему ты все еще без сознания. Вон она дорога назад, видишь?

Я обернулась по его кивку и увидела… ну что-то вроде тропинки, освещенной множеством огоньков. От тропинки веяло теплом, и я едва не шагнула туда, так замерзла.

— Нет. Или мы уйдем вместе, или я остаюсь здесь.

— Смотри, сынок, — женщина презрительно усмехнулась, — эта девчонка ставит тебе свои условия. Брось ее, не огорчай мамочку…

— Да, мама.

Он сказал это покорно и ровно, за что и получил самодовольный материнский поцелуй куда-то в висок. Дан вздрогнул, но не отстранился.

И я поняла, что проиграла. Что счастливого конца не будет. Что он сейчас развернется и уйдет в мир теней.

— Нет. Пожалуйста, не надо, — я лепетала что-то невнятное, сама понимая, что это не поможет, — прошу тебя, не оставляй меня.

— Лада. Послушай меня, девочка. Ты уже ничего не сможешь сделать. Я темный. Я принадлежу тьме. Я должен уйти вместе с ними.

— Ты темный, — от страха я даже начала рассуждать логически, — тьма — это одна из великих стихий, как свет, огонь, вода, земля, воздух, пространство… да ты и сам знаешь! Ты принадлежишь тьме, это так. Но тьме, а не каким-то поганым умертвиям!

— Они — мои родители!

— И что?

— Что? Но…

Дан замер и медленно, будто просыпаясь, помотал головой.

— Мы — семья… я должен… Погоди! Но ведь мы с тобой… мы с тобой тоже семья!

— Что за глупости, сынок! — Женщина, казалось начала тревожиться, — это просто очередная девка, ну и что с того, что жена. Просто девка.