Кимберли Рэй - Укусы любви

Руки тряслись, но я сумела сунуть правую в задний карман. Пальцы сжали кол, и через пару секунд я всадила его между ребрами Макса.

— Нужно избавиться от тела, — полчаса спустя сказал дядя Джимми.

Мы стояли недалеко от клуба, в темном проулке, у оранжевого мусорного контейнера. Вампир бесформенной кучей лежал на асфальте. Вокруг кола, воткнутого в грудь побледневшего Максимилиана Марчетта, пузырилась кровь.

— Прости! — шепнула я.

Только Макс не слышал. Он не шевелился и не открывал глаза. Мое сердце болезненно сжалось.

— Все нормально! — подбодрил дядя Джимми. — Об уничтожении тела не думай. Это же твое первое задание! Езжай домой и отпразднуй, а я все улажу.

Только я не хотела праздновать. У меня сжимался пищевод, а в глазах потемнело от страха. В любую секунду дядя Джимми мог нагнуться, внимательно посмотреть и понять, что глазомер снова меня подвел и вампир жив.

Я держала ладонь на груди Макса и чувствовала пульс, да и кровь пузырилась. Джимми уже наклонялся к Максу…

— Нет, я сама! — нервно сглотнув, выпалила я. — Задание мое, значит, и тело сама уничтожу.

— Помнишь процедуру? — с сомнением поинтересовался Джимми. — Нужно вытащить кол, отрезать вампиру голову, а тело оставить в ближайшем крематории ИСС.

— Да-да, я все помню! — убежденно закивала я, а увидев в дядиных глазах неуверенность, добавила: — Пожалуйста, позволь мне все сделать до конца! Это же моя обязанность! Только возьми его за ноги и помоги затащить в пикап. Дальше справлюсь сама.

— Он отнюдь не пушинка!

— А я не зря каждый день в спортзале вкалываю! — Я демонстративно согнула руку, играя мускулами. Но главное — самостоятельность. На заданиях я буду одна, и тела придется уничтожать самой, поэтому лучше учиться всему сразу.

Дядя кивнул, взял вампира за ноги, я — за руки, молясь всем богам, чтобы сознание не возвращалось к Максу еще какое-то время. Не то… не то Джимми сообразит, в чем дело, вонзит в него кол, и все, прощай, красавчик! По некой причине — из-за моей гиперчувствительности, его вампирского обаяния или того и другого вместе — мне этого не хотелось. Зато очень хотелось, чтобы Макс Марчетт очнулся в моих объятиях, а его страстных поцелуев хотелось еще больше.

Ближайший морг ИСС оказался в Верхнем Ист-Сайде. Отличное место, чтобы резать и крошить, избавляя мир от клыкастых паразитов. Дядя Джимми позвонил в морг и сообщил дежурному, что я скоро буду, затем сделал мне ручкой.

Я быстро отъехала от клуба и свернула налево, в Бруклин, — там у меня двухкомнатная квартира, а перед домом крошечный дворик. Не люкс, конечно, но это мой дом, и самое главное — там безопасно.

Я остановилась у подъезда и добрых пятнадцать минут вытаскивала Макса из пикапа. Еще у клуба я завернула его в ткань. К счастью, кровотечение остановилось и ткань кровью не пропиталась.

— Новый ковер, — объяснила я страдающему от бессонницы соседу, который выглянул на улицу и предложил помощь.

Я кивнула, и старик вышел из подъезда.

— Хочешь, помогу развернуть? — любезно проговорил старый мистер Уимбл, когда мы втащили рулон в мою квартиру. — Запросто!

— Спасибо, но я еще не решила, куда его постлать.

Я дождалась, когда старик уйдет, и повернулась к Максу.

Не сразу, но я развернула его и затащила в спальню. Уложить Макса на кровать оказалось непросто, но я справилась и тут же приступила к самому неприятному — выдиранию кола из груди. Тянула, тянула и наконец вытащила! Макс шумно вздохнул и выгнулся. Несколько секунд из открытой раны хлестала кровь, а потом остановилась.

Я расстегнула Максу рубашку и как могла перевязала рану. Потом опустила жалюзи, задернула шторы, накрыла Макса одеялом, упала в кресло и стала ждать.

«Не спать! — одергивала я себя. — Не спать! Нужно караулить, не то проснусь искусанная и в крови».

Глаза слипались, но я заставляла себя смотреть на Макса. За окном рассвело. Значит, он должен спать, верно? Раз так, у меня есть еще несколько часов. Можно закрыть глаза и подремать минут пятнадцать…

Хррр!

Проснулась я ближе к вечеру. Макс сидел на кровати, прислонившись к стене, и смотрел на меня. Выглядел он куда лучше, хотя бледность еще не прошла. Повязку снял: рана на груди уже затягивалась.

— Зачем ты это сделала? — после небольшой паузы спросил он.

Меня захлестнуло чувство вины, но я решительно его подавила.

— Дай подумать… Ах да! Потому что ты — кровосос и убийца.

— Я не про кол. — Макс заглянул мне в глаза.