Татьяна Данина: Домой, на небо!

– Здравствуй!

Сны стирают многие условности. В жизни мы не были знакомы.

– Кто вы?

– Я пришел к тебе.

– Разве я вас звала?

Он подошел ко мне, успокаивающе прикоснулся ладонью к моей голове – я видела, его руки светились!

После его прикосновения я ощутила, что мое сознание неким образом просветляется, словно дождь смывает грязь с окон. Меня это удивило и обрадовало.

Потом он взял меня за руку, и мы медленно пошли вдоль проспекта.

– Не спеши с выводами. Это только сон, хотя и вещий. В том, что он вещий, ты убедишься…со временем. И все не так просто, как тебе может показаться.

– Этот сон…он такой реальный! Я такой впервые вижу! И я…я даже понимаю, что сплю. Ведь я сплю?

– Да, ты спишь. Но что есть сон? Отрыв сознания от тела. Ты сейчас спишь – свободна от ограничений своего биологического скафандра. Он улыбнулся. – Так я называю наши плотные проводники.

– Кто вы?

– Я пришел, потому что ты позвала.

– Я что-то не помню, что звала вас…

– Ты молилась, ждала чуда, искала. Твой призыв был очень сильным и мощным на фоне общей массы людей. Твоя готовность очевидна. Я пришел на призыв, и я помогу тебе найти ответы на твои вопросы. О том, кто я и откуда, ты узнаешь со временем. В вопросах раскрытия сознания не надо спешить.

– Я молилась Богу. Разве вы Бог?

– И да, и нет. Все мы его частицы. Бог – это человеческое понятие. Я же хочу помочь тебе перешагнуть человеческий рубеж.

– Вы не человек…Ну, конечно, люди так не могут.

– Да, я не человек. А кто я такой, расскажу позднее. Все, что нужно, узнаешь.

И тут наша ночная прогулка неожиданно изменилась. Учитель взял меня под руку, и потянул вверх. Мы оторвались от земли и полетели. Как птицы вспорхнули над дорогой, домами, и скользнули в ночное небо.

Как хорошо! Лететь совсем не страшно. Мороз не ощущается, и ветер приятно обдувает лицо.

Я не знаю, как все это получалось. Не понимала и тысячной части происходящего со мной. Просто, как ребенок, послушно внимала и радовалась.

Я ощущала, что вступаю в какую-то новую, неизведанную область жизни.

Потом я ощутила, что выныриваю из сна.

И последнее, что провожало меня из него в свет дня, это были слова моего нового таинственного друга:

– Мы встретимся…Жди…

Реалистичность сна повергла меня в изумление. У меня было чувство, будто в душной комнате внезапно распахнулись окна, и ворвался свежий ветер. Этот ветер сметал с моей жизни остатки былой размеренности. Он принес с собой запахи грозы, океана и простора. И чувство грядущей свободы. Все то, чего мне так не хватало.

Во время утреннего туалета, зеркало констатировало своеобразные изменения в моем облике. Нет-нет, моя голова осталась на месте. Карий цвет глаз остался прежним и черные волосы по плечи. Поменялось выражение лица. Я увидела сияющий взор и легкий румянец на щеках. Сон как-то повлиял на меня.

Спустившись на остановку, я заново переживала мгновения из сна. Вот здесь я стояла ночью и смотрела в звездное небо. И оттуда ко мне спустился незнакомец. А вот здесь он взял меня за руку, и мы взмыли вверх.

Я посмотрела вокруг себя – люди, боящиеся опоздать. Обычная утренняя спешка. Мне захотелось рассказать каждому о своих ночных странствиях. Но разве это что-нибудь даст? Разве они смогут увидеть пережитое моими глазами?

Оставалось одно – продолжать внутренне ликовать, не переживать из-за отсутствия людского понимания и ждать обещанной встречи с ночным гостем.

В институте новое. Научно-практическая конференция с участием норвежских друзей и коллег. Проходит сегодня, начинается в два часа. Нас, как второкурсников, пригласили участвовать. И как будущих лингвистов – переводить лекции и беседы.

Обещанная конференция началась в соответствии с установленными сроками. Гостей тепло приняли, поселили в «Арктике», кормили в шведском столе, возили на экскурсии.

Встречи и выступления. Норвежские друзья, 30 человек, были довольны. Ректор вуза, деканы и мы, студенты, тоже. Маленький праздник общения в ожидании Нового Года.

Конференция началась в соответствии с расписанием, и проходила в теплой и торжественной атмосфере. Я перевела лекцию, на которую была заявлена, посидела еще на двух, просто для собственного удовольствия. И где-то в половине шестого вечера, попрощавшись с одногруппниками и нашим куратором, вышла из института.

Мурманская зима не располагает к долгому ожиданию на остановке. Люди зябнут или откровенно промерзают до костей (это зависит от температуры за бортом). И стремятся поскорее запрыгнуть в свой номер – троллейбус или автобус, и устремиться к родным пенатам. Народ сбивается в группки и нетерпеливо переминается с ноги на ногу. При приближении к остановке долгожданных огоньков общественного транспорта начинается штурм – маленький или большой – все зависит от общего количества скопившихся жителей нашего города, от номера средства (транспортного) и от температуры воздуха. Чем больше людей и ниже температура, тем интенсивнее бросаются на абордаж. В час пик, соответственно, штурм протекает с наибольшей силой и скоростью.