Саша Суздаль - Перстень Харома

— Можешь переночевать у меня, — подходя поближе, предложила Манароис, положив руку ему на плечо. Её глаза, чуть-чуть насмешливые, пусть и не видели ничего, но смущали Перчика.

— Не могу, — покраснел он, — мне нужно спешить.

— Дети живы и здоровы, — сообщила Манароис, повернувшись лицом к Перчику, и добавила: — Скоро ты их увидишь.

— Всё равно, не могу, — не согласился Перчик и, посмотрев в её неподвижные глаза, точно оправдываясь, сказал: — Я Леметрию люблю.

Под насмешливой улыбкой Манароис он торопливо поднял флаэсину и резко взвился вверх, чуть не задев дерево возле колодца. Отчего-то вздохнув, Перчик направил флаэсину на север. Миновав реку Горне, он поднялся вверх, рассматривая тянущуюся впереди степь. За ней находился самый опасный участок пути – горы, которые на флаэсине не перепрыгнешь.

Когда он до них добрался, уже вечерело, и Перчик послал впереди флаэсины два светящих шара, которые, как маяки, давали возможность лавировать между гор. Когда, наконец, показалась станция репликации, у него, от постоянного напряжения, болела голова, а в глазах точно брёвна торчали. Приземлившись возле станции репликации, Перчик не нашёл Туманного Кота, поэтому решил его подождать. Он забрался в каюту, улёгся на лавку и тут же уснул.

Перчик проснулся оттого, что занималось утро и солнце, заглядывая в каюту, светило прямо в лицо. Он поднялся с деревянной лавки, врезанной в стенки каюты, и немного размялся: на свою беду Перчик не взял одеяло и немного продрог, лёжа на боку.

Выйдя на палубу, он увидел чёрный цилиндр станции репликации, безмолвно и неподвижно застывший посредине зелёной поляны, освещённой солнцем. Блестящая дорожка, нарисованная утренним светилом, бежала по зеркалу озера, которое, в это утро, никто не осмелился оскорбить даже рябью.

Только красные скалы, окружающие озеро, отбрасывали длинные тени, некоторые из которых ложились на озеро, создавая вытянутые замысловатые узоры. Следовало улетать, так как Туманного Кота ожидать здесь бесполезно, но Перчик всё ещё надеялся на его появление.

Он подошёл к станции репликации и приложил руку к холодной поверхности, прощаясь, но, неожиданного для него, стены станции репликации опали, и оттуда показалась угловатая и нечёткая фигура человекообразного существа. Его тело, как будто слепленное из глыб, казалось нереальным, а движения напоминали механическую игрушку. На его огромных руках лежала спящая девочка, и он шагнул по просеке в направлении озера.

— Ты снова не в том месте, — прозвучал Харом внутри Перчика. Совсем растерянный Перчик застыл, скованный ужасом, а Харом, не оборачиваясь, снова сказал внутри его головы:

— Я дам тебе то, что ты хочешь.

В тот же миг Перчика схватила неизвестная сила и швырнула в тёмную пропасть, которая его поглотила целиком, забрав у него последние остатки мужества и потушив сознание.

Байли вывалилась прямо в красное небо и с ужасом осознала, что летит вниз. Собираясь крикнуть, она открыла рот и захлебнулась – воздух оказался насыщен серой и ужасно вонял. Выпучив глаза, она смотрела вокруг, наблюдая, как мимо неё пролетает радужный шар с длинным отростком внизу, на конце которого она с удивлением увидела глаз, который с таким же удивлением смотрел на неё. Вдали висели такие же шары, в тоже время как ближние стремительно уносились вверх.

«О, боги фрей, я падаю!» — снова ужаснулась она, не понимая, как здесь оказалась. Она стояла в коридоре, по которому, в сопровождении фреи Ромы, шла фрея Эстата, а потом очутилась в красном небе.

«Как ты здесь оказалась?» — спросила какая-то гадость внутри головы, и Байли, задыхаясь, заплакала, продолжая лететь вниз.

«Как ты смеешь так обзывать мать?» — не успокоилась гадость и Байли почувствовала, что резко повисла, а перед её лицом оказался глаз на отростке.

«Эта тварь меня съест ...» — подумала она, теряя сознание. «Она же задыхается ...» — услышала Байли последние слова, но уже не помнила, как оказалась внутри радужного шара. Когда она пришла в себя, то почувствовала, как ей сдавило грудь, и она закашляла, а глаза чуть не полезли на лоб. «Не дыши», — приказал гадкий голос внутри, и Байли хотела так поступить, но у неё захлопнулось сознание, и с ней снова случился обморок.