Александра Плен - Красавица и чудовище (СИ)

Брат от потрясения поседел, в девятнадцать лет превратившись из счастливого жениха в невротика. Уже два месяца как он беспробудно пьет и ни с кем не разговаривает. Наш дом опять накрыло горе.

Папа и я за это время очень сблизились. Николя пил и ничем не интересовался. Роза безвылазно сидела в своих комнатах, постепенно превращаясь в злобную скандалистку и склочницу. Она не помогала по хозяйству, только бранила папу, что тот не дал ей достаточно богатого приданого (если бы дело было только в нем!) или критиковала меня за неуемный оптимизм и желание помогать слугам.

– Когда ты уже выйдешь замуж и уедешь отсюда?! – постоянно бубнила она. – Может, хоть тогда на меня кто-нибудь обратит внимание. А то все «Бель, Бель»… Надоело!

Я чувствовала себя виноватой. Действительно, по сравнению с моей яркой красотой сестра, стоящая рядом, казалась просто хорошенькой. Но я ее всегда считала красавицей, просто другой, не похожей на меня. Высокая, темноволосая, кареглазая. И, бесспорно, очень привлекательная и милая. Портило Розу только постоянно недовольное выражение на лице и кривая ухмылка на губах.

****

Я проводила папу в очередной раз на ярмарку. Он взял с собой двоих слуг и увесистую сумку с золотыми и серебряными слитками. А также недавно законченный большой заказ на эксклюзивные золотые браслеты для детей магов. Как всегда, он спросил нас, что нам привезти с ярмарки.

Роза, по своему обыкновению, заказала драгоценные камни и духи (золото-то у нас было, но, увы, папа не умел красиво огранить изумруды или сапфиры). Я же заказала новые книги. Сестра пробурчала, что у нас и так их девать некуда, только пылятся на полках.

Папа ответил, что постарается найти что-нибудь, сел в повозку и отбыл. До поселка нужно было ехать около ста миль, и обычно папа возвращался на следующий день. Но не в этот раз.

Прошел один день, прошел второй… Папа так и не появился. Я начала волноваться. От Николя не было никакого толку – он просто пьяно отмахнулся от меня. Роза на мои волнения рыкнула, что папа мог задержаться где угодно, может решил погостить у своего друга-мага. Я ответила, что на моей памяти не было ни единого раза, чтобы папа без предупреждения где-то гостил.

На третий день к замку подъехали двое слуг с повозкой. Папы с ними не было. Меня накрыла паника.

Все собрались в столовой (я даже Николя вытолкала пинками из его спальни) и слушали рассказ слуг о том, что произошло. Распродав все, два дня назад, как обычно, они втроем возвращались с ярмарки. Повозкой, нагруженной покупками, управлял Питер, папа ехал на своем вороном рядом. На середине пути, когда они огибали непроходимую дремучую чащу (тот огромный густой лес, что я видела из башни), из леса выскочила стая волков. С ней разобрались очень быстро, но вороной папы (конь был молодой и горячий, папа купил его недавно) испугался и понес прямо в чащу. Больше они хозяина не видели. Почти полтора дня они его искали, бродили по густым зарослям, но так и не смогли найти никаких следов. Потом, отчаявшись, решили возвращаться домой, в надежде, что, возможно, конь папы сам нашел дорогу и хозяин уже дома.

– Питер, Фарис, вы ни в чем не виноваты, – я попыталась успокоить нервничающих слуг. – Такое могло случиться с кем угодно. Нужно снаряжать экспедицию на поиски.

Я решительно встала, выпрямилась во весь свой маленький рост и твердо заявила:

– Завтра мы едем в лес.

– Ты никуда не поедешь, – прохрипел Николя сиплым голосом. – Не женское это дело. На поиски со слугами поеду я.

– Я хочу поехать, – не унималась я. – Я тоже маг, я могу быть полезной.

– Твое дело – сидеть в замке и быть послушной женой, – тут Николя понял, что сказал что-то не то. – Ну, или дочерью…

Препирались мы до самого вечера. Николя даже встряхнулся, взял себя в руки и протрезвел, впервые за несколько недель. Роза не участвовала в наших спорах: в повозке она нашла шкатулку с драгоценностями и принялась потрошить ее недра.

Разошлись по спальням каждый со своим мнением. Николя – с твердым убеждением ехать без меня, я – с таким же твердым убеждением ехать на поиски вместе с ними. Неизвестно, чем бы это закончилось, но рано утром папа сам прибыл домой. Я от радости и плакала, и смеялась.

Когда стихли восторженные приветствия и уменьшился шквал объятий и поздравлений, папа начал рассказывать, что с ним произошло.

Оказывается, когда вороной понес его в чащу, папа пригнулся к лошадиной шее и закрыл глаза, чтобы их не поранило ветками. Скакали они долго. Когда вороной выдохся и остановился, то папа понял, что заблудился и совершенно не знает, где оказался. Слез с коня и пошел пешком, ведя его за собой в поводу. Шел он очень долго, почти до самого вечера, приблизительно приметив направление пути. Когда стемнело, ему повезло выйти к огромной высокой ограде. «Если есть забор, значит должен быть и дом, окруженный этим забором», – подумал папа и принялся искать способ попасть внутрь. Оказалось, даже его магические способности не могли пробить защиту ограды – та стояла намертво. Но зато, почувствовав чужака, заявился хозяин замка. Папа его не видел, но слышал голос. Сначала грубый и неприветливый, потом (когда отец рассказал, что с ним приключилось) более-менее доброжелательный. Его пригласили переночевать в замок. В ограде открылся небольшой проем и папа вошел внутрь. Дворец хозяина потрясал роскошью убранства и обстановки.