Тиффани Райз - Гриффин в Стране Чудес

- Нет. В смысле с парнями, я всегда, ты понимаешь...

- Ты – актив. Со мной тебе не нужно подбирать слова.

Гриффин едва снова не покраснел. У него постоянно был секс с женщинами и мужчинами. Буквально вчера он оттрахал какую-то девицу, которую встретил, стоя в очереди в банке. Но он не привык говорить об этом так откровенно. Кто был этот парень?

- Ладно. Да, с парнями я актив. Но это лишь секс. Не доминирование.

Кингсли рассмеялся, и от этого теплого богатого звука одна или две мышцы в бедрах Гриффина напряглись.

- Возможно, тебе понравится, если ты попробуешь.

- Не уверен. Похоже на пустую трату времени. Зачем отвлекаться на девайсы и прочее дерьмо? Только мешает самому траху.

Склонив голову набок, Кингсли, казалось, изучал Гриффина.

- Зачем отвлекаться... очень хороший вопрос. - Кингсли замолчал и мгновение смотрел на горящую свечу слева от Гриффина. Огонь от свечи мерцал и танцевал в темных глазах Кинга. - Ты состоятельный человек, Гриффин Фиске. Пожалуй, даже больше, чем я. И у тебя было множество любовников. Пожалуй, даже больше, чем у меня.

Гриффин сильно сомневался насчет последней части.

- Но, - Кингсли продолжил, - У меня есть кое-что, чего нет у тебя.

- Да, и что же это? - спросил Гриффин. - Портной получше?

Кингсли низко рассмеялся.

- Власть, Гриффин. Вы, молодой человек, находитесь во власти своих зависимостей и импульсов. Все богатства мира не смогут купить тебе ту власть, которой обладаю я. И я говорю не о власти, чтобы шантажировать кого-то или искать их расположения.

- Вчера я швырнул парня через барную стойку в зеркало. Это не сила?

- Это насилие, которое является своего рода силой. Но та, которой я обладаю, на порядок выше, намного прекраснее и намного более... захватывающая, чем власть причинять кому-то вред против его воли. У меня есть власть причинять боль с их разрешения. Comprende?

Гриффин помотал головой.

- Не совсем.

- Тогда, вероятно, я должен показать тебе.

Кингсли встал, и они вместе покинули освещенный свечами кабинет и направились по темному коридору, освещаемому лишь настенными бра.

- Куда мы идем? - спросил Гриффин, нервное возбуждение стянуло в узел его внутренности.

Он не чувствовал себя настолько живым уже многие годы. Он так долго был заядлым тусовщиком, что не мог припомнить, когда в последний раз ощущал нечто похожее на адреналиновый всплеск, не созданный искусственными препаратами, которые он иногда дегустировал.

- Хочу тебя познакомить со своей подругой. Думаю, она тебе понравится.

В конце коридора они остановились у открытой двери в другой кабинет – тот был поменьше и более уютным. Гриффин едва не выругался вслух, когда увидел присутствующих. Девушка не удивила его, разве что своей красотой. Миниатюрная, с вьющимися темными волосами, она была в белой юбке, белом корсете, и что-то было на ее шее. Не совсем ожерелье, больше было похоже на белый ошейник. Она сидела за небольшим столиком, напротив нее - мужчина в черном костюме. Мужчина был единственным, из-за кого Гриффин чуть не выругался. Привлекательный, он был одет во все черное, не считая белого квадратика на шее. Между ними стояла шахматная доска. Девушка повернула голову и широко улыбнулась Кингсли и Гриффину, у которого внезапно возникли проблемы с дыханием.

Мужчина, который, по-видимому, был священником, откинулся на спинку кресла и изогнул бровь глядя на Кингсли, одновременно снисходительно и интимно.

- Pardon moi, mon ami, - обратился Кингсли к белокурому священнику. - Могу я одолжить твою зверушку на несколько минут? S’il vous plait?

- Oui. Emmanez. Elle perd le match sur le but a nouveau, - ответил священник, как показалось Гриффину, на безупречном французском. Он не бегло говорил, но понял большую часть предложения. - Да, забери ее. Она нарочно проигрывает. Снова.

- Элль? - обратился Кингсли и поманил пальцем девушку. - Viens ici.

Девушка встала и перегнулась через шахматную доску, чтобы поцеловать белокурого священника в губы. Он что-то прошептал ей, что-то, что заставило ее улыбнуться. Она что-то ответила ему, и тот одобрительно кивнул.

- Тридцать минут, - сказал священник. - Будь хорошей девочкой с Кинглси, Элеонор.

- Да, Сэр.

Девушка, Элеонор, подошла к Кингсли и сделала реверанс.

Кингсли погладил девушку по щеке и сделал несколько шагов назад. Гриффин и Элеонор последовали за ним, и Гриффин заметил, что она с таким же любопытством изучает его, как и он ее.

- Я Гриффин, - обратился он к ней. - Гриффин Фиске.

Обычно он никогда не говорил своей фамилии. Слишком много людей в городе знали, что у него есть деньги, прежде чем он произнесет ее. Но по какой-то причине он хотел произвести впечатление на девушку.