Маргарита Минина - Вертеп. Роман

Когда очередной роман с каким-нибудь аспирантом достигал нужного градуса, я доставала и не дрогнувшей рукой собственноручно надевала на член своего избранника презерватив – благо, опыт в этом деле у меня имелся со школы. Так продолжалось и на втором, и на третьем курсе.

Но тут возник жених – выпускник психологического факультета. Вскоре он стал моим супругом. Во время секса с ним я перестала предохраняться, ибо очень хотела ребенка. Но у меня ни разу даже задержки не было, несмотря на интенсивность наших соитий. Я решила обратиться к врачу.

Он счел крайне маловероятным, что мой давний и единственный аборт мог стать причиной бесплодия: «В моей практике такое ни разу не случалось». Я прошла все необходимые проверки, но никаких поводов для тревоги не обнаружилось ни тогда, ни позже. Врачи как один заявляли, что патологии не видят. Я уже развелась, но с тех пор ни разу не предохранялась. И ни-че-го!

В общем, я так и не знаю, связано ли это с тем абортом или нет? Конечно, неспособность к деторождению – штука частая. Женщины, если уж им приспичит, все-таки находят выход из положения – например, усыновляют детишек из детских домов. Но для этого надо точно знать, что надежды на своего ребенка нет. А у меня она все еще есть, иначе бы давно кого-то усыновила. Вот эта неопределенность меня и убивает. Уж лучше бы огласили приговор – мол, у вас детей не будет. А тут говоришь себе непрестанно: «Вдруг усыновишь кого-нибудь, и тут же, по закону подлости, сама забеременеешь?». Но скоро, может, через пару лет, я решусь – чувствую, что уже созрела. Как бы не перезреть!..

***

Но предполагаемая неспособность к деторождению – только один из двух «подарков», которыми одарил меня Амбруаз Михайлович вкупе с милейшим Кандидом Анатольевичем (далее ограничусь их инициалами – АМ и КА). Дело в том, что после изнасилования я перестала получать хоть какое-то удовольствие от физической близости. ВООБЩЕ! И это я?! Та, которую АМ когда-то сравнивал с ураганом и восхищенно называл «совершенной машиной для сексуальных утех»?! Да, это я превратилась в ледышку.

Я ложилась с одним, с другим, с третьим. И ничегошеньки не чувствовала. Вот и случилось то, чего мы когда-то так опасались с Элькой – я стала абсолютно фригидной. И вскоре мне пришлось действовать так, как напророчила моя подружка, то есть симулировать и изображать. Да, как ни унизительно это звучит, я и этому научилась – стонать, повизгивать, прерывисто дышать. А потом как бы все еще в испарине страсти приникать к реально упарившемуся партнеру и благодарно мычать, мол, ты даже не представляешь, насколько хорош, ах… Насколько все было упоительно, ох… Мне никогда еще не было так… дивно .

Наблюдать за мужиками после таких слов необыкновенно забавно, когда бы не было так грустно. Многие от этих похвал получают куда больше удовольствия, чем от самого секса. Они буквально расцветают, ощущают себя альфа-самцами и начинают свысока – мол, ох уж эти женщины! – обнимать тебя и шептать: «Ты тоже очень даже ничего!». А ты при этом лежишь, и ни одна клеточка твоего тела не дрогнет.

Научилась я этому искусству не сразу. Большинству вовсе и не нужно, чтобы женщина что-нибудь чувствовала. Типа сам кончил – и хорош! Но некоторым, с особо тонкой душевной организацией, требовалось для полного счастья завести партнершу. Если они видели, что им это не удается, то огорчались, а порой (и довольно часто) начинали меня упрекать. Мой муж, кстати, относился именно к этой категории. Однажды он зло прошипел: «Чего лежишь бревно бревном?! Хоть бы разок ойкнула, что ли, или подмахнула». Может быть, из-за этой моей деревянности, мы так быстро разбежались.

Как раз после этого я и начала изображать, по памяти воспроизводя стоны и вскрики юной Марго. Но одних стонов было недостаточно. Однажды мой очередной партнер (это было еще до замужества) полез в меня и огорченно пробормотал: «Да ты же совсем сухая!». Я и раньше испытывала неприятные и болезненные ощущения. Но только после этого поняла их подлинную причину – увы, моя некогда столь обильная смазка нынче сильно поубавилась. С этих пор незаметно для партнера я, корчась от отвращения к самой себе, то и дело сплевывала на ладонь слюну изо рта. А потом проводила этой ладонью в промежности, чтобы восполнить нехватку естественной влаги.

Свою бесчувственность я заметила гораздо раньше, чем выяснила, что никак не могу забеременеть. Еще на той стадии, когда предохранялась. Я надевала презерватив на член очередного кавалера в надежде испытать прежние чудесные ощущения, но всякий раз терпела фиаско. Хоть садись и пиши вслед за Прустом роман под названием «В поисках утраченного оргазма».