Людмила Романова - Тайна старинного зеркала. Фантастическая повесть в четырех книгах

Виктор снова посмотрел в зеркало.

***

Он не заметил, как открылась дверь, и в квартиру вошла жена.

– Опять у зеркала! Совсем свихнулся! – быстро заговорила она раздеваясь. – Люди в театры ходят, а ты, никуда не вытянешь! Ну, что ты в него уставился?

– Да, я только что вошел. Вот смотрю, что-то под глазами у меня, какие-то мешки… – соврал Виктор, и встал, чтобы поздороваться с женщиной, которая вошла в квартиру вместе с женой.

– Поухаживай за Любой, – сказала жена, проходя на кухню и ставя чайник, – она у нас сегодня останется ночевать.

– Люба? – Виктор взглянул на вошедшую женщину и постарался скрыть свое волнение. – А вы меня уже знаете? – спросил он ее. – Я вам никого не напоминаю? Он смотрел на нее с надеждой, что получит положительный ответ.

– Не-ет, – сказала Люба, улыбнувшись, – а мы что, уже виделись где-то?

– Мешки под глазами! Ну-ка, дыхни, ты что пил? – спросила Тамара, подойдя к нему ближе. – Ну, конечно, коньяк! И, ведь, не жалко деньги переводить!

– Да, ладно тебе, Тамар. Я немножко, так в кофе, заодно стихотворение новое продумывал, вот и не разделся, все новую строчку хотел переделать, – продолжал выкручиваться Виктор, улыбаясь Любе.

– Не обращай на него внимания. У него такое бывает. Нырнет в свои стихи, а потом еще в жизни их ищет. Сдвиг, самый натуральный. Отход от реальности. У него там такие дамы, в стихах! То, его в пучину затаскивают, то, голову перевязывают – жизнь спасают. Я их, даже, по именам знаю. Вообще-то, правда, у него и про тебя есть стихотворение.

– «Закрой глаза, и шелест мой услышь», – прочитала Тамара строчку из стихов.

– Про меня? – удивилась Люба. Тема и правда мне подходит! – Вы пишите стихи! – посмотрела она с интересом на Виктора. – Я тоже писала, давно, а потом бросила. Почитаете нам их? – спросила она. – И про меня, обязательно! Очень романтично, мне понравилось начало.

– Лучше бы он не стихи, а роман какой-нибудь сочинил, – сказала жена. – Кому они нужны, сейчас стихи? Вон по редакциям разослал, а толка нет. Никто и отвечать не хочет. Садитесь за стол, чай готов, – пригласила она их к столу.

– Тамарочка, не ругай его! – попросила Люба. – Сейчас очень трудно пробиться. А в редакциях, порой, и не читают рукописи. Получили, и, сразу в корзину! Нужно самому ходить, обивать пороги. И вообще, сейчас действительно, больше прозу жалуют. И чтобы без всяких таких философий. Он не виноват. Пусть пишет, в жизни ничего зря не бывает. Значит, это его путь. Когда-нибудь оценят. Главное писать. Ведь за день этого не соберешь. Это же чувства, мысли, события. А для этого нужны годы!

– Виктор прочтите нам что-нибудь, – попросила она снова, пододвигая к себе чашку чая.

– Сейчас, с удовольствием! – обрадовался Виктор, взяв в руки свою тетрадь. – И, вы знаете, я чувствую, что лет так, – Виктор просчитал сам про себя известные ему формулы, – моя книга выйдет в свет, – сказал он, прижимая тетрадь к груди и улыбаясь. – И ты, Тамарочка, еще будешь мной гордиться. И тогда, все что хочешь! Он открыл свою тетрадь и начал читать выборочно, на его взгляд, самые, проникновенные стихи.

***

– Виктор, у вас прекрасные стихи, – сказала Люба, когда Виктор прочитал несколько. – Берет за душу, иногда даже плакать хочется. У вас талант! Я бы не смогла так подметить жизненные ситуации. Столько историй из того, что мы не замечаем и проходим мимо! Вы знаете, начните с конкурсов, есть такие для самодеятельных поэтов. Только начните, а дальше все закрутится. Вас оценят там, я уверена. Я как раз сегодня в одной газете прочитала. Я дам вам телефон и координаты, если хотите.

– Конечно, давайте, я попробую, – согласился Виктор.

– Тамарочка, поцеловал Виктор жену в щечку, – я тогда пошел. Мысль хорошая пришла. Я знаешь, как раз и решил за прозу взяться, сегодня в голову стукнуло. Пойдет, точно! Фантастическая повесть наклевывается. Ты мне чайку в мою комнату принеси с бутербродиком. Ладно?

– Иди, пиши, «Пушкин», может и правда, что-нибудь получится! – кивнула ему жена. – Сейчас принесу. Ей было приятно, что у нее такой талантливый муж, и ругалась она, чаще всего для порядка.

– А вы знаете, когда я писал стихи про вас, я такой вас и представлял, – сказал, глядя в глаза и держа руку Любы, Виктор.

– А я, и правда, мистику очень люблю, и немного занималась на курсах экстрасенсов, – ответила Люба, засмущавшись, длительного рукопожатия.

– Да, – утвердительно прошептал Виктор, и, попрощавшись с Любой, сел за компьютер, довольный разговором, и своим красноречием.