Мила Дрим - Воин тени

– Я сама займусь внучкой, – промолвила Мередит. Она посмотрела на дочь и зятя задумчивым взглядом. – Как вы ее решили назвать?

– Мне все равно, – буркнула Кейт. – Лишь бы легко произносилось.

– Тогда, пусть будет Миа, – выдохнул Говард.

– Пусть будет Миа, – повторила Мередит, унося внучку.

9 лет спустя

Кейт сняла солнцезащитные очки, окидывая дочь задумчивым взглядом. Да, не случилось. Чуда не произошло. Дочь так и не стала красавицей.

Миа, учащаяся в пансионе, расположенном в одном из отдаленных северных штатов, услышав, что к ней приехала мама, летела к той, будто на крыльях. Завидев элегантную блондинку в голубом костюме от Шанель, девочка замерла. Ее мама была эталоном красоты – изящная, невысокая, с приятным глазу загаром, с волосами – уложенными волнами, она стояла и ждала ее, Мию.

Голубые глаза заскользили по фигурке дочери – да, изящества тут нет, видимо, пошла в породу отца. Лицо ничем невыразительное. Глаза – серые, а не как у нее, Кейт, голубые. И, что самое печальное, волосы. Они потемнели и были почти каштанового цвета. Все от Говарда.

– Мамочка! – Миа попыталась обнять Кейт, но та чуть отстранилась, ложа свою ладонь на голову дочери. Темный лак на ногтях неплохо смотрелся на каштановых волосах девочки – это красивая женщина сумела заметить.

– Миа, у меня печальные новости – Говард умер.

Девочка замерла, силясь понять. Потом в ее памяти всплыло лицо отца – задумчивое, улыбчивое. Она видела его последний раз два года назад. Он приезжал на ее семилетие. Затем, на следующие дни рождения мужчины так и не явился, слишком занятый своим бизнесом и проблемами, нахлынувшими внезапно. Компания начинала разваливаться, оборот денег стал стремительно снижаться. К этому времени отношения Говарда с Кейт необратимо скатывались в бездну и, чтобы спастись от боли, охватившей его, мужчина подсел на наркотики. Именно из-за передозировки им он и скончался.

Говард. Кейт даже не назвала его «папой». Миа нахмурилась, ощущая горечь в груди. А затем эта горечь разлилась по всему телу, оглушая.

– Миа, ты слышишь? – Кейт строго смотрела на нее, едва сдерживая нахлынувшее раздражение. – Тебе придется продолжить гостить на каникулах у бабушки, а по завершению пансионата, жить у нее.

– Да, – кивнула головой Миа, глядя прямо перед собой. Слезы стекали по щекам девочки. Жить с бабушкой – это было привычным, почти обыденным для нее. Но вот жить без отца, пусть и столь редко посещающего ее – это предстояло ей впервые.

Как и сказала, Кейт, по окончанию элитного, но очень закрытого пансионата, Миа в пятнадцатилетнем возрасте перебралась жить к бабушке и поступила учиться в местный, ничем не примечательный колледж, прославившийся лишь тем, что обучение в нем не требовало больших затрат.

Кейт же, по прошествии года в статусе вдовы, удачно (в ее понимании) вышла замуж второй раз. На этот раз мужем женщины стал очень успешный банкир, ценящий красоту. А Кейт был красива. Состояние Говарда быстро истратилось на предметы роскоши, к которым так привыкла женщина. Отказываться от привычного комфорта Кейт не намеревалась. Поэтому замужество стало идеальным путем решения этой проблемы. Правда, оставалась еще одна маленькая проблема. Но она была уже почти решена.

Миа. Дочка, которой красавица стыдилась. А то, чего стыдишься, нужно было запрятать как можно дальше. Что Кейт, не дрогнув сердцем, и сделала. И дом Мередит стал идеальным местом для девочки. В качестве откупа женщина даже первое время перечисляла энную сумму денег на счет матери, затем, окунувшись в богемную, счастливую жизнь, стала забывать об этом, пока, наконец, совсем не перестала быть хотя бы материальной помощью для своей дочери и пожилой матери. Кейт с головой ушла в свою новую, беззаботную жизнь, поселившись с мужем в одной из самых богатых стран Европы.

Миа же осталась жить в Корваллисе – городке, расположенном на северо-западе, в штате Орегон. Это было почти максимально далеко от Кейт, как та и хотела. Небольшой город, почти не популярный для туристов и уж тем более, звезд, тихий, отдаленный – он стал местом, где Миа провела свои детские годы во времена каникул, он стал местом, где она повзрослела.

2002 год

Боль – это ничто. Боль всего лишь чувство. Чувствами возможно управлять. Научившись же управлять ими, ты станешь свободным и неуязвимым.

Именно это себе мысленно повторял Акира, пытаясь заглушить боль, раздирающую его правое плечо, с которого уже сочилась кровь. Мужчина окинул тяжелым взглядом поверженных врагов – те, рассеченные лезвием его катаны, уже не дышали. Двенадцать убитых. Задание было выполнено. К сожалению, среди убитых было и два соплеменника Акиры – они были смертельно ранены врагами. Воин подошел к ним, скользя взглядом по знакомым лицам – теперь уже ни один из них не посмотрит на него и не заговорит. Но по этим лицам их враги могли определить к какому клану относились воины. Молодой мужчина сжал челюсти от нахлынувшей горечи и душевной печали. Подняв руку с катаной, он дважды – каждому по одному разу – нанес удары – по головам погибших друзей – теперь, обезображенные, они были неузнаваемые. Даже для Акиры. А теперь прочь. Прочь. Прочь чувствам, разрушающим его мир.